Русское государство в немецком тылу - [22]

При всей амбициозности создателей НСПР, рассматривавших свою деятельность не иначе как в масштабах всей России, следует отметить, что они первыми — задолго до появления подписанной А.А. Власовым «Смоленской декларации» Русского комитета — выступили с программой преобразований в России после свержения в ней коммунистического режима.

Выпуск Манифеста НСПР положил начало широкой агитационной кампании. Манифест распространялся в пределах Орловской, Курской, Смоленской и Черниговской областей при непосредственном участии Каминского и Мосина. Провожая своих соратников в поездку по названным областям, Воскобойник, дружески похлопывая каждого из них по плечу, напутствовал: «Друзья мои! Не забывайте, что мы работаем уже не для одного Брасовского района, и не только в масштабе его, а в масштабе всей новой России. История вас не забудет». Сами участники поездки впоследствии признавались: «Мы ясно сознавали, что эта поездка будет записана в историю новой России». Одновременно с манифестом распространялись уже упоминавшиеся «Воззвание к населению Локотской волости» и приказ № 1, рассчитанный на красноармейцев-окруженцев.

Упор агитаторов на повседневные нужды населения, антиколхозная пропаганда, обещание наделить всех землей упали на благодатную почву. Если верить докладной записке начальника Орловского областного управления НКВД К.Ф. Фирсанова секретарю Орловского обкома ВКП(б) от 15 марта 1942 года, к концу 1941 года Воскобойнику удалось организовать в Брасовском районе пять ячеек НСПР.

В связи с появлением на оккупированной территории СССР политической партии с подобной программой на страницах крайне немногочисленной литературы по указанной проблеме излагаются два противоположных взгляда. Так, зарубежные историки, в частности автор фундаментального труда по истории германской оккупационной политики в России Александр Даллин, склонны объяснять создание «русской нацистской партии» влиянием Национально-трудового союза нового поколения (НТС НП). Такое объяснение является, по всей вероятности, результатом отсутствия у автора исчерпывающих данных как о самой партии, так и о времени ее основания. Действительно, уже осенью 1941 года активисты НТС развернули на оккупированной территории СССР свою деятельность и даже образовали несколько подпольных групп. Одна из таких групп в ноябре появилась в Брянске и вполне могла установить контакт с Воскобойником и Каминским. Однако никаких данных, подтверждающих эти контакты, а тем более участие членов НТС в разработке программы НСПР, имеющиеся в нашем распоряжении источники, включая воспоминания участника Брянской группы НТС В. Кашникова, не содержат. В дальнейшем НТС удалось внедрить в ряды сформированной на территории Локотского округа бригады Народной милиции своих членов, которые играли заметную роль в «партийном строительстве» НСПР. В их числе был, в частности, Г.Е. Хомутов, создавший в Локотском округе молодежную организацию. Инициатива же создания партии и выработка ее первой программы принадлежат исключительно организаторам Локотского самоуправления и никому другому.

Противоположный взгляд на проблему возникновения НСПР излагается в советской литературе. В частности, что создание «русской фашистской партии», названной Народная социалистическая партия России, было инспирировано гитлеровцами, а «во главе ее был поставлен гестаповский агент... Воскобойник» То есть, по смыслу издания, ключевая роль в создании НСПР отводилась служащим гестапо, которые «пытались консолидировать элементы, которые, по их мнению, могли стать опорой «нового порядка». Однако с подобной точкой зрения нельзя согласиться, если принимать во внимание политические установки нацистского руководства в отношении России и населяющих ее народов. Разумеется, оккупационные власти могли допустить создание местного самоуправления и антипартизанских формирований, однако возникновение партии, провозгласившей своей целью борьбу за русские национальные интересы, в будущем могло стать серьезной проблемой для осуществления колонизаторской политики. Именно поэтому, несмотря на самые доверительные отношения руководителей Локотского самоуправления с немецкой военной администрацией, создание НСПР так и не было санкционировано германскими властями.

Попытки легализации деятельности НСПР, однако, не прекращались. После визита к генералу Шмидту 20 ноября 1942 года Каминский заявил, что официальное разрешение на создание Народной социалистической партии будет дано в самом ближайшем будущем. Одновременно он представил командующему 2-й танковой армии меморандум, в котором, помимо обобщения опыта самоуправления, содержались предложения таких мероприятий, как организация русского автономного управления во всех оккупированных областях, создание самостоятельной русской армии и национального правительства, гарантии самоопределения России в границах 1938 года. В меморандуме указывалось, что затягивание позитивного решения этих вопросов может отрицательно сказаться на настроениях населения.

Промедление немецких властей с выполнением обещания о создании НСПР заставило Каминского вновь поднять вопрос об образовании партии. 22 марта 1943 года в приказе по Локотскому окружному самоуправлению обер-бургомистр объявил о необходимости практического разрешения «вполне справедливого и давно назревшего вопроса» — вопроса образования Национал-социалистической партии России, как расшифровывалась теперь аббревиатура НСПР