Русское экономическое чудо: что пошло не так? - [34]

Дополнительным фактором, создающим основу для будущих потрясений, является ползучее огосударствление сектора. Сегодня семь из 10 и 12 из 20 крупнейших российских банков находятся под контролем государственных структур или госкомпаний[52] (следует ожидать, что вскоре к ним присоединится ВЭБ, руководство которого упорно добивается банковской лицензии). Это означает, что едва ли не любой потенциальный заемщик изначально обращается в госбанк – банкам с государственным капиталом вкладчики больше доверяют, что позволяет госбанкам устанавливать более низкие ставки депозитов и, следовательно, снижать кредитные ставки. В итоге, наиболее качественные заемщики достаются госбанкам, а на долю более мелких частных банков достаются те, что похуже, кредиты которым несут большие риски.

Поскольку государство не только не собирается уменьшать свое присутствие в банковском секторе, но и продолжает его наращивать – вспомним фактический переход МКБ под крыло “Роснефти” – то проблема концентрации плохих активов на балансах частных банков становится долгоиграющей, а ухудшение качества балансов банков становится питательной средой для кризиса.

Некоторые видят выход в полном огосударствлении банковской системы. Но это тоже не страховка от новых кризисов. На самом деле в большинстве российских госбанков кризис носит перманентный характер, что проявляется в убыточности их деятельности и в постоянных дотациях, которые бюджет или ЦБ должны им предоставлять. По оценкам Fitch, с 2013 года государство в различных формах предоставило госбанкам поддержку на сумму более 2 триллионов рублей.

Постоянное спасение госбанков-банкротов, помимо нагрузки на бюджет, неизбежно ухудшает качество управления в банках. В системе, основанной на частных банках, банкротство одного конкретного банка может привести к проблемам у его клиентов, но с точки зрения общего состояния сектора, такие события носят позитивный характер: с рынка уходят слабейшие игроки, а остальных конкуренция заставляет не забывать об осторожности при ведении бизнеса. В российской банковской системе с доминированием госбанков ни один из их руководителей не был уволен со своей должности за неспособность вести хотя бы безубыточный бизнес, не говорю уже о прибыльности и уплате дивидендов в бюджет, зато они получают вознаграждения, в разы превышающие те, что получают руководители аналогичных банков в других странах.

Поэтому можно уверенно утверждать, что российским гражданам не стоит ждать системных банковских кризисов, тех, что поставят на грань устойчивости всю систему или значительную ее часть. Зато череда банкротств частных банков и потоки бюджетных дотаций на санацию госбанков будет бесконечной.

“Открытие”, БИН, далее – везде? 2017

Пару месяцев назад руководители Банка России торжественно заявили, что расчистка авгиевых конюшен в российской банковской системе завершена, что отныне “все могут спать спокойно”. Но крах двух крупнейших частных банков наглядно демонстрирует, что эти слова были в лучшем случае заблуждением, отражающим низкую квалификацию, в худшем – откровенным враньем. Но на этом заблуждение или вранье не заканчиваются: провалившись в надзоре, Банк России не хочет работать над ошибками, а усугубляет ситуацию дальше, утверждая, что придуманный им Фонд консолидации банковского сектора является палочкой-выручалочкой. На самом деле все, что пытается сделать Центральный банк, называется очень просто – национализация банковского сектора.

Национализация банков никак не решает проблему низкого качества надзора – за редким исключением государство не в состоянии управлять своими банковскими активами так, чтобы их не нужно было ежегодно поддерживать вливаниями бюджетных денег. Посмотрите, сколько денег получили ВЭБ, ВТБ, Россельхозбанк, Газпромбанк, и что изменится от того, что к ним добавятся БИН, “Открытие”, “Траст”, Росгосстрах и т. д.? Зато национализация банковского сектора несомненно будет означать колоссальный шаг назад с точки зрения качества российской экономики, или (если хотите) шаг вперед в сторону ее тотального огосударствления. Не говоря уже о том, что национализация банковского сектора создаст колоссальные конфликты интересов внутри Центрального банка, которому теперь предстоит управлять десятком банков и финансовых компаний, одновременно осуществляя надзор за ними.

Национализация банков, в определенных ситуациях, может быть адекватным инструментом государственной политики – посмотрите, как он использовался в США. Но этот инструмент может работать только тогда, когда работает банковский надзор, который с одинаковыми мерками подходит к государственным и частным банкам, и когда решения по управлению банками принимаются без каких-либо надежд на новые вливания бюджетных денег. Для того, чтобы национализация банковского сектора сработала, нужно, чтобы ЦБ честно признался в своих провалах, объяснил их причину и рассказал, как он намерен работать над ошибками. Если этого не будет сделано, то вскоре мы узнаем о новых банкротствах частных банков и о том, что Совет директоров Банка России принял решение санировать их, а вернее говоря – национализировать. Далее – везде…