Русский угол Оклахомы - [51]
— Сначала я приготовлю тебе кое-что выпить перед дорогой. Только давай уж закончим с этими ящиками.
Когда они заносили в сарай последнюю пару, Крис, шедший сзади, услышал, как старик ударился обо что-то ногой и выругался вполголоса по-русски: «Ох! Яти ж твою в коня матушку, прости, Господи…»
Крис засмеялся, и старик сердито повернулся:
— Поставил ящик посреди дороги, и еще смеется!
— Я не о том, — по-русски ответил Крис. — Давно не слышал родной речи.
— Ну и ну… Что ж ты не раскрывался, что русский? Давно здесь?
— Двенадцать лет.
— А с какой губернии?
— Одесса.
— А мы смоленские… Ну ты подумай… Земляк! — Лукас покрутил головой. — Кому рассказать, не поверят. На Оклахоме земляка встретить! Ну, теперь-то ты от нас так просто не уйдешь. Теперь-то по-другому все будет. Ты двенадцать лет, а я тридцать девятый год здесь, и хоть бы одного земляка встретить!
— А Лански?
— Лянские-то? Так они вместе с нами с России приехали. Митька Лянский — ему фамилию сам наш граф Полянский дал, вместо наследства — да Кузьма Небольсин, да Хлебников, да братья Редькины… Как приехали сюда с графом, так с тех пор и неразлучны. Тогда Америка совсем другая была. Все тут переменилось за последние годы. А что в России-то делается? Землю дали или нет? Когда мы уезжали, только о том и толковали, что вот-вот землю дадут. Так дали или нет?
— Вроде бы дали. Не знаю точно, — сказал Крис. — Мы рыбаки, нам земля ни к чему.
— Эх ты… Без земли человек не человек. Как мы за землю хватались, как искали ее, свободную землю, ничью… В Канзасе нам подсказали, где русские живут. Завернули к ним. Богатое село, чистое, люди по-русски говорят, но не наши. Оказалось, менониты. Слышал про таких? Хорошие люди, только власти никакой не признают. В армии не служат, в церковь не ходят. Нас не прогнали, даже пшеницей помогли, дали три мешка. Нашей, русской пшеницы, озимой. Здесь такой не знали. А она, милая, так на этой землице прижилась, так вымахала… Да, хорошие они люди, только жить к себе не пустили. Креститься, говорят, заново надо. Наше-то крещение не признают они. Ну, мы и пошли себе дальше, свободную землю искать. Вот только здесь и нашли. Как дошли до реки, как оглянулись — мать честная, поля и поля, до края света одни поля. Целина непаханая, нетронутая, непуганая. И никого вокруг. Ни избушки, ни тропинки. Эх, мы и развернулись…
Лукас подтолкнул Криса к дому:
— Пошли собираться.
— Мне ничего не надо, — Крис попытался сопротивляться, — только вторую лошадь…
— Надо не надо, а собираться будем.
Старик усадил Криса за стол, поставил перед ним кувшин с молоком и кружку, а сам принялся с неожиданной для его лет и стати легкостью сновать по темной комнате. Он то доставал какие-то кисеты из настенного шкафчика, то звенел склянками с полки, то рылся над бездонным сундуком, и все говорил, говорил, говорил… Крис понимал его. Человеку так давно хотелось рассказать о своей жизни, и вдруг судьба подарила такого слушателя!
— …С годами-то мы все обустроили по уму. До всего сами дошли, никто не подсказывал. Да и кто подскажет? До соседей три дня скакать. А делать так, как на Джорджии жили, уже не хотелось. Там и плуга не найти было, мотыгами ковырялись на участке, а участок-то, Господи, переплюнуть можно было… Не то что здесь.
Поначалу, само собой, все через пень-колоду шло. То засуха, то мор, то пожар. Взялись целину поднимать, а соха не берет. Замучались, пока не додумали свой плут построить, особый, с лемехом из пилы, чтобы резал эту землю, как масло. Запрягли четверку, и пошло дело… Потом, с Божьей помощью, все наладилось. Детишки подросли, Петька на ноги встал, дело по-своему повел.
Ты почему не пьешь молоко? Пей, пей, ты сейчас никакую пищу не сможешь принимать, только молоко. Молочко у нас знатное, все хвалят не нахвалятся. Вот возьми скотину. Стадо у нас не такое и большое, но зато симменталы, а не герфорды, как у всех. И молока дают, и мяса много. Свинки у нас — йоркширы, скороспелки, уже через год забиваем.
Американцы как привыкли? Стадо выгнал в дикую степь, и пусть гуляет до осени, а то и на зиму оставят. Никаких забот, только следи, чтоб не угнали. У нас по-другому. В жару скот стоит во дворе, жует накошенную люцерну, или клевер, или просто траву с косогора. Утром и вечером детишки пасут на пару. Скотинка наша ни жары, ни пыли не знает, не гоняем мы ее далеко, мухи ее не грызут. Стоит в холодке, вода у нее свежая, а не из грязной лужи. Вот и получается, что за нашим мясом покупатели сами приезжают из города, нам и заботы нет продавать.
А посмотри на кур. Запустил их в люцерну, они там весь день и клюют себе, на посевы не бегают. Держу три десятка и горя с ними не знаю. А Редькины целый барак для своих кур построили, их там сотни две, не меньше. Яйцом торгуют потихоньку, им на жизнь хватает.
Но самое наше сокровище — это земля. И не то хорошо, что ее много, а то, что она под боком. Что у нас дома-то было, на Смоленщине? Поле от дома далеко, миль десять. Встаешь до рассвета, наспех собрался и поспешай до своего загона. Выйдешь не евши, горбушку в карман спрячешь, а воду из ручейка попьешь уже на поле. Эх, а как же тяжело-то было на яровом посеве… Как вспомнишь… Дорога грязная, тяжелая, на телеге не осилить. Едешь верхами, с сохой. Через ручей не перелетишь, увязнешь. Бывало, не один час потеряешь, пока лошадь вытащишь. Сам замученный, и лошадь замучил, оба мокрые, грязные — и какая тут работа? Горе одно. А еще и обратно тащиться, и назавтра то же самое.
Казаки на Кубе. Фантастика? Ничего подобного! Император Всея Руси Александр Третий издал указ, и Русская военно-морская база в Карибском море - есть. Но - трудно. Вокруг - чужие. Вокруг - война морская и сухопутная. В этих суровых условиях читатель вновь встречается с бывшим русским разведчиком графом Орловым и другими замечательными парнями, умеющими не только метко стрелять, но и неплохо работать головой.И если надо попиратствовать в Карибском море или, наоборот, - дать укорот местным морским и сухопутным разбойникам, - лучшей компании не сыщешь.
«Пятьсот долларов тому, кто доставит в суд Джо Бродягу Смита. Живым или мертвым». Такие афишки висели на стенах салунов, болтались на столбах, а иногда их просто цепляли на колючки кактуса. Тот, кто умел читать, оказывался в выигрыше. Если умел стрелять лучше, чем вышеупомянутый Смит.Капитан Орлов стрелять умел. Однако он приехал в Северо-Американские Штаты не для того, чтобы отстрелять десяток-другой бандитов. У русского военного разведчика были совсем другие задачи. Бандиты просто подвернулись под горячую руку…
Русский офицер Вадим Гранцов прошел три войны. Воевал в Африке, и Родина платила ему валютой. В Афганистане он оплачивал кровью интернациональный долг своей страны. За войну в Чечне государство рассчиталось с ним позором и унижением.И Гранцов решил — хватит воевать. Он выбрал мирную жизнь на заброшенной `точке`, где крошечный гарнизон пытается поддерживать боеготовность вопреки всем стараниям новых хозяев жизни. Здесь он нашел настоящих друзей и встретил любимую женщину. Но чтобы отстоять свой дом и свою любовь, ему снова приходится браться за оружие.
Степан Гончар — менеджер крупной транспортной компании. Он объездил весь мир, отлично говорит по-английски, неплохо стреляет и всегда добивается своей цели. Еще он любит гонять на машине по пустынным ночным дорогам, а однажды зимней ночью, подобрав на шоссе красивую молодую женщину… …оказывается на Диком Западе 1876 года. На том самом Диком Западе, где ковбои и индейцы, где за виски расплачиваются золотым песком, а самым веским аргументом считается кольт…
Неожиданная встреча на Пулковском шоссе закончилась тем, что Степан оказался на Диком Западе, в XIX веке. Он не пропал в чужом враждебном мире, потому что быстро усвоил его правила. Если ты отвечаешь за свои слова, тебя уважают и белые, и индейцы. Если бьешь без промаха и не боишься смерти, тебя уважают уцелевшие враги. Так он и жил. Построил город, окружил себя друзьями, встретил подлинную любовь.Но на просторах прерий уже появились новые хозяева жизни. Они были уверены, что туго набитый кошелек позволит установить здесь собственные порядки.
Роскошная внешность манекенщицы и фотомодели Нины вызывает зависть женщин и восхищение мужчин. Розы, шампанское, поклонники и муж… безжалостный наемный убийца.В жизни Нины все смешалось в тугой клубок. Искренняя любовь и предательство, надежды и разочарования, череда убийств и обретение новых друзей. И со всем этим один на один красивая и сильная НИНА!Эта книга — правдивая и в то же время романтическая история современной молодой женщины — мадонны и воина!На основе талантливого сценария Ильи Авраменко блистательный петербургский писатель Евгений Костюченко написал захватывающий роман, рассказывающий истинную историю Нины.
Это остросюжетный фэнтезийный вестерн, повествующий о сложностях освоения фронтира. Место действия — Прерикон — регион, созданный в духе Дикого запада середины XIX века. Здесь жизнь на вес пули, большинство женщин продажные, а к виселице и обогащению зачастую ведет одна и та же ухабистая дорога, и только удача определяет то, как далеко по ней ты сможешь зайти, а также то, чем жизнь свою закончишь. Главный герой истории — Абрахам Смит, также печально известный под прозвищем Кавалерия, за свою насыщенную жизнь успел побывать на войне, в каторге и в петле, но не спешит попасть в нее обратно.
Вестерн. Не знаю, удалось ли мне внести что-то новое в этот жанр, думаю, что вряд ли. Но уж как получилось.
Повесть из жизни Дальнего Запада.Городок золотоискателей калифорнийского округа Туолумни полон страстей: две семьи с ружьями в руках оспаривают право на негодный земельный участок, ученицу изгоняют из школы за предосудительное поведение, скромный рудокоп занимается таинственными делами и намерен разбогатеть…Текст: журнал «Русскiй вѣстникъ», № 6–7, 1889, анонимный перевод.
Вестерн известного американского писателя, знатока современной истории, является второй повестью сериала, который в настоящее время приближается к двум десяткам выпусков. Судьба одного из «чёрных» героев изложена с позиции современных специалистов, которые отказались от романтизации «Дикого Запада», и признают, что процесс становления правового сознания включал в себя период беззакония, жестокости и абсолютной власти «Шестизарядного Судьи».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Место у ручья Повешенной Женщины, где находится корраль скотовода Билли Джастина, пользуется дурной славой — слишком часто стал пропадать скот. Чтобы дать отпор ворам, хозяин нанимает вольного ковбоя Барни Пайка, парня, который не боится тяжелой работы, особенно когда в карманах нет денег. Барни, вооружившись винчестером, берется за дело и в первую же ночь обнаруживает непрошеных гостей...
На Диком Западе было золото и серебро, тучные пастбища и плодородные земли, было всё, не было только закона. Это и притягивало сюда лихих парней, предпочитавших добывать золото и серебро не киркой и лопатой, а револьвером. Время от времени местный шериф отчаявшись гоняться за неуловимым бандитом, вывешивал плакат: «Сумма в 1000 долларов будет вручена тому, кто доставит в суд „Бродягу“ Смита. Мёртвым или живым». Эта афишка, прибитая к дверям салунов, к телеграфным столбам, а то и просто наколотая на одинокий кактус, часто решала судьбу тех, кто предпочитал жить вне закона.
Когда по вине бандитов плачут старики, женщины и дети, должны найтись мужчины, способные остановить грабителей. Это – «великолепная семерка» – шестеро смельчаков во главе с легендарным Крисом. Их оружие не дает осечки, кони не знают усталости, а сердца – страха...
Опасные приключения, дворцовые интриги, яды, заговоры, захватывающие погони и драки, неистовые страсти любви наполняли жизнь юного шевалье де Лагардера и его друзей. Его коронный удар шпагой заставлял трепетать самых жестоких воинов, а чистое сердце покоряло неприступных красавиц.Роман «Юность Лагардера» открывает серию книг, посвященных приключениям отважного шевалье де Лагардера. Действие романов разворачивается во Франции и Испании XVIII века.