Русский транзит 2 - [21]

— С ягненка можно содрать шкуру и устроить праздник для толпы.

— Ну-ну, больше не будем об этом…

— Сначала заглянем в одно место. Может, там отыщем вашего сына, — сказал Марсель, втиснув свой «мерседес» между машинами, припаркованными вдоль Садовой у Апраксина двора.

— А что за место?

— Так, строительная фирма. Верней, «строительное» у нее только название. Занимаются всем, что только дает сверхприбыль. Законы Российской Федерации и нравственные запреты — по боку. А что делать? Богатыми-то всем быть хочется, а ума богатого нет. Вот и пускаются во все тяжкие. К примеру, вербуют работников для сбора «травки», ну и готовят людей для перевозки ее сюда-«мулов»…

— Знаю, «мулы» — это те, кто перевозят наркотики.

— А вы достаточно осведомлены. По вам не скажешь. Так вот, вашего парня вполне могли туда привлечь. Ведь в больницах его нет? (Марсель вежливо умолчал о моргах.) И в других городах родственников не имеет, так? Ну а раз он так долго отсутствует, значит, вполне может оказаться в этом месте. Его могли взять сюда на отработку — за долги какие-нибудь. Он у вас в карты играет? (Юрьев отрицательно покачал головой.) Даже в очко? Ну, все равно, долги-то у него могли быть, раз уже такой взрослый и самостоятельный. Да, за парнем в таком возрасте смотреть и смотреть надо… Но вы не бойтесь, ничего страшного. Если он еще здесь, а не в «командировке» — сегодня же дома будет теплое молоко пить с гренками.

Юрьев благодарил судьбу, которая в очередной раз послала ему этого сильного и уверенного в себе человека.

Миновав два поста охраны, Юрьев вслед за Марселем вошел в маленькую комнатку с жесткой мебелью казенного учреждения, с которой давно не стирали пыль. Правда, в одном из засиженных мухами углов стоял мощный сейф современной конструкции, так не вязавшийся с блеклым убранством и обликом хозяина кабинета человека с рыхлым телом огромного моллюска, неожиданно лишившегося своей спасительной раковины, с прилизанными к розовой лысине жирными волосами и изъеденным оспой лицом мастера разделочного цеха. На нем была несвежая серо-голубая рубашка, прилипающая к потной груди.

Как только они вошли, человек «из разделочного цеха» тут же встал, заполнив собою полкомнаты. Он было с подобострастной улыбкой протянул Марселю руку, но тотчас воровато опустил ее, сделав серьезное лицо.

— Мы уже закрываемся. Какое у вас ко мне дело?

— Мы ищем одного подростка, Игоря Юрьева, — сказал Марсель.

— Вот его. — Юрьев вытащил фотокарточку.

— Ты его к себе не брал, Копалыч? — спросил Марсель.

— Куда? — испуганно спросил хозяин кабинета.

— Сам знаешь, куда.

Копалыч пристально посмотрел сначала на Марселя, затем на Юрьева, а уже потом с опаской на фото.

— Что-то не припомню его.

— Вспомни, вспомни, может, уже отправил в «командировку», — говорил Марсель, пока Копалыч, прищурившись, настороженно разглядывал Юрьева, даже не его, а его брюки с пузырями на коленях и потертый пиджак.

— Не, не помню. Навроде нет. Пойду, узнаю у ребят, — все так же недоверчиво поглядывая на Юрьева, сказал огромный Копалыч и вышел, а Марсель подмигнул Юрьеву.

— Не, навроде точно не было, — сказал, возвратившись в комнату, Копалыч, теперь уже озадаченно поглядывая на Юрьева.

— Так точно или навроде? — спросил Марсель.

— Точно… навроде, — как-то неуверенно сказал Копалыч, и бесцветные глазки его панически забегали, заметались между Марселем и Юрьевым, словно их обладатель уже отчаялся правильно ответить на вопрос жизни и смерти.

— Ладно, наведи справки. Лицо-то парня запомнил? Вечером позвоню. Ну, а если что…

— Да нет, точно этого парня не было. Ты же меня знаешь.

— Знаю… Да, Копалыч, чаще мойся под душем: рядом с тобой дышать нечем.

Когда они садились в машину, Марсель с ухмылкой спросил Юрьева:

— Ну как контингент?

— Весьма ограниченный, — ответил, вздохнув, Юрьев, и Марсель рассмеялся.

— Ограниченный, но фирма процветает. — Марсель вырулил на Садовую и покатил к Невскому проспекту. — Ладно, не горюйте, мой Данте, мы же только начали объезд кругов адовых. Правда, уже вечер, и многие из подобных фирм закрываются, но кое-куда заехать мы еще успеем — постараюсь стать вам хорошим Вергилием. Кстати, как вы думаете, чем еще кроме дерьмовых шоколадок да самопальных ликеров у нас в городе, да и не только в городе — в стране ларечники торгуют? Правильно, «райским наслаждением», но только оно не в молочном шоколаде, а в шприце: раз, и вы уже на небесах.

— Неужели все они торгуют наркотиками? — спросил Юрьев.

— А вы как думали, уважаемый? Деньги-то не пахнут! — И Марсель засмеялся, повернув голову к Юрьеву и посмотрев сквозь него своими на мгновение ставшими неподвижными, лихорадочно блестящими глазами.

Пока они ехали по следующему адресу в сплошном потоке автомашин, то и дело останавливаясь у светофоров, Марсель рассказывал осовевшему от тепла и мягкой качки Юрьеву о Копалыче, о его многотрудной «деятельности» и о многом другом, стоящем по ту сторону закона, о чем Юрьев прежде не имел ни малейшего представления.

— Неужели все так и есть? — спрашивал он.

— Так и есть, — отвечал довольный Вергилий.

До позднего вечера колесили они по улицам и переулкам города: где-то было закрыто, а где-то уже вешали на двери замки и лишь пожимали плечами, когда их спрашивали о подростке. Обычно, оставив Юрьева в машине и прихватив фотографию Игоря, Марсель минут на пять-десять входил в офис. Потом он почти бегом возвращался и, разводя руками, энергично садился за руль, чтобы перейти к следующему «кругу». Оказалось, что Марселя везде или почти везде знают. Встречали его с неизменным уважением и даже почтением. У вы, им нигде не удалось обнаружить хотя бы малейший след пропавшего подростка, ни намека даже…