Русский Союз - [29]

— Не одобряю, кстати. Кто просил сразу после драки соваться в новое пекло?

— Привычка тундровая, — нагло заявил Федя. — Каждое животное, увидев новое, хочет прояснить степень опасности.

Удивительно, но Сергей Демченко при этих словах не скривился. Я давно наблюдаю за обоими — из такого соперничества порой рождаются самые настоящие проблемы, вплоть до глупых преступлений. Но тут вроде пронесло, Александрович сразу и правильно разделил функции групп, упирая на приоритет водной составляющей дальней разведки, — а как иначе, в этом мире все далекое водным путем узнается. Пока парни ладят, даже совместные операции планируют. Да и другая судьба теперь у Демченко, это уже понятно, Сотников его к смене профиля готовит.

— Привычка у него… Ладно. Что можешь добавить, кроме этих фотографий и описания местности? Скажи, скажи, я хочу, чтобы все послушали, оценили перспективы.

Потапов непонимающе склонил голову — зачем рассказывать, если все уже трижды рассказано? Не понимает товарищ. А вот Бероев, отвернувшись, поморщился: в его понимании Сотников сейчас бессовестно давит на глав поселений, ушибить их собирается.

— Стреляли, — коротко бросил Спасатель.

— Да ну! — притворно изумился Командор. — Кто это такой дерзкий посмел на судно под российским флагом нападать!

Потапов пока немного не в гамме, поэтому подыгрывать не умеет. Ему еще надо повариться, реальную политику почувствовать, стратегию понять.

— Береговая батарея находится в замке, огонь вели с одной из крепостных башен, — спокойно пояснил он. — Пушка родственна нашей «сорокапятке», нормально так лупит, снаряды падали на три с половиной километра. Мы сразу же оттянулись мористей. Стрельба прекратилась.

— Загнать «Густава» на удобную позицию и начать методично разваливать бастион, — сразу привел заготовленный аргумент Руслан. — А потом…

Договорить ему не дали — с дальнего конца зала вскочил Коломийцев:

— Это куда ты, мазута сухопутная, собрался паром загонять?

Капитан «Дункана» заорал так, что ладонью, лежащей на прохладной облицовке камина, я почувствовал, как резонирует плитка. Переложить бы надо, так скоро и отвалится.

— По живому бушующему окияну? Ты вообще понимаешь, что такое мореплавание?

— Понежней, давай, Владимир Викторович! — сразу осадил моряка Главный. — И повежливей — здесь врагов нет, все за одно дело болеем.

Бероев, чтобы успокоиться и не заорать в ответ, взял с подноса стакан с водой, медленно отпил.

— Так нельзя же такое предлагать, он же плоский, как блин! — продолжал негодовать Дядя Вова. — В океан паром выкатывать, ишь! Да ты с «Густава», даже при малой волне, вообще никуда из пушки не попадешь!

Почти всегда корректный Руслан неожиданно для всех нагло показал ему фигу: ноль дипломатии у майора. Капитан «Дункана» начал выходить из-за стола.

— Сели все! — рявкнул Главный. — Кому сказал! Продолжай, Руслан, давай по суше.

Бероев, поняв, что пауз тут допускать нельзя, начал торопливо, но толково рассказывать про полосу отчуждения, про какие-то особые минные поля, которые непременно надо поставить, про проходы в них. Обрисовал несколько вероятных вариантов проведения спецоперации с нанесением максимального материального ущерба, предложил возможную поддержку с моря и даже с гор, варианты отхода групп, ловушек и засад. В заключение он сказал:

— Алексей Александрович, все можно подготовить так, что наши потери будут минимальны. Конечно, в идеале закрутим вообще без потерь.

Потом Фокин дополнил, сообщив, что схемы заграждений уже согласованы, заявки на мины и гранаты поданы. Но ему требуется пополнение погранотряда.

— Да видел я, видел твои заявки, — пробурчал недовольно Сотников.

Они с минуту препирались, а потом слово взял Дугин.

— Из того, что я увидел и услышал от Потапова, мне представилось, что наше орудие несколько дальнобойней. Теоретически можно поставить его и на «Дункан», палуба расчетная, установка вооружения на «Ярославец» предусмотрена — думаю, если правильно поставить, то выдержит.

Коломийцев примолк, думает. С одной стороны, так явно в подельники вписываться… С другой — пушка на борту. Своя!

— Вот! — обрадовался осетин, сразу почувствовав поддержку со стороны. — Коломийцев точно справится, он же у нас ас! Кто ж еще, как не он, молимся, можно сказать… Будем издалека долбить по замку, пока «трилистники» не поумнеют. А остальной флот его прикроет, чтобы и близко не совались к фрегату.

Ох… Как дети.

Так вот что я говорю. Они вот тут все молодые, романтичные, ни черта еще не боятся. И общаются-то в основном с себе подобными, то есть с авантюристами да героями, аферюгами и отморозками вроде Гоблина, круг соответствующий, профильный. А мне, как шерифу, приходится общаться с самыми разными людьми, часто с преступниками, маргиналами или просто с идиотами, такие всегда есть, проявляются по ходу жизни сообщества, заранее не избавишься. И это старит, черт побери.

Я поднял руку.

— Шериф? — даже как-то удивился Леша. — Прошу вас, Петр Игнатьевич.

— Если вы начнете обстреливать Квебек с моря, да на такой дистанции, то завтра же армия канадцев пополнится на все мужское, а то и на все женское население анклава, — коротко заявил я и тут же сел обратно, уже с места добавив: — А если хоть одного ребенка убьете…