Русский орден внутри КПСС. Помощник М. А. Суслова вспоминает - [82]

Про «еврейскость» мы уже тогда знали больше. Все книги их вождей были, например, у меня в «спецхране». Но ведь надо было все материалы обобщить, выделить главное. Размножить тайно.

Однако уже тогда в 60-70-е годы мы, мало что, кое-что распространили в «русских клубах». Мы начали «доводить» источники не только для себя самих, не только ограниченно через «самиздат». Но слегка завуалированно стали «разжевывать» азы Русского Духа для широкого русского самосознания через гласную печать. Через наши рупоры — «Молодую гвардию», «Наш современник», «Москву», «Кубань», «Волгу», через «наше» крупное издательство «Современник», быстро во главе с Юрием Прокушевым и Валентином Сорокином ставшее центром русского сопротивления.

6. Хромой Бес, он же Бафомет

Высшим достижением «русских клубов», а если говорить более обще, то всей «Русской партии внутри КПСС» была смертельная схватка с рупором и знаменем «Иудейской партии внутри КПСС» — «хромым бесом» Александром Николаевичем Яковлевым.

Странная это фигура, во многом из-за своих неумеренных сатанинских амбиций предопределившая крушение советской власти и разграбление нашей Великой Державы еврейскими олигархами. Странная, или слишком глубоко повязанная.

Звали мы, русские, его между собой Бафометом. Ну, распространилось еще в непросвещенное, не познавшее еще демократического прогресса Средневековье некое убеждение, будто Бафомет — это резидент Сатаны на земле, представитель темных закулисных сил, орудие Закулисы. А сам-то по себе это сначала был тогда тайный живой идол, вместо Бога, в ордене фарисеев-храмовников, которому они все при посвящении, становясь по-рыцарски на одно колено, преданно зад целовали. И было тогда принято, что Бафомет особо посвященным любовную аудиенцию, так сказать, в знак особого благоволения к их физической преданности, давал. Было это еще и с голубизной храмовников ритуально увязано — так что вроде как обряд на взаимоприятный походил. Но когда это было?! Теперь уж, конечно, все по-другому обставляется. А как? Откуда мне знать?! во всяком случае, когда мне аудиенцию этот самый Бафомет (ну, на которого в коридорных сплетнях пальцем показывали, что он не иначе, как Бафомет!) в Большом Доме давал, я с его стороны никаких поползновений, врать не буду, не заметил.

Давно еще, дай Бог память, в 1967-м году я, было, в «литературные рабы» нанялся. Для швейцарского издательства книжку «Ленин в революции» готовил, на обложке которой должна была встать подпись тогдашнего ленинградского Первого, члена Политбюро Романова. Про него тогда острили, что вернулся на трон в Санкт-Петербург Романов, но оказалось: Романов, да не тот. Вот этот Романов тогда нашего дорогого «Ленечку» — генсека Брежнева и подсиживал. Вместе с московским Первым Гришиным — кто вперед подсидит. Оппозиция к Брежневу на них круто ставила.

А чтобы подсидеть вернее, Романов и захотел прославиться, себя видным историком партии, наследником ленинского дела показать. Ну, а мне левый заработок. Хотя я больше старался не из-за валюты, а чтобы на Романова своими глазами посмотреть, понюхать, доложить, какая в Ленинграде в закулисе обстановка, насколько серьезны наши подозрения насчет амбиций Романова на кремлевский трон. Ну, и иметь возможность в Санкт-Петербургских закрытых архивах вволю порыться — кто Романову откажет? Мотался я из Москвы в Ленинград, как на вторую работу. Отпускали с основной работы в издательстве АПН, в Главной редакции по заказам зарубежных капиталистических фирм в бесконечные ленинградские командировки без звука. Ну, и однажды Романов, мне уже доверяя, попросил в виде особой услуги, некий сакраментальный списочек — по бафометовой заговорщической линии, как я догадался — передать. Условие было: непременно лично в руки! Мол, никакому фельдъегерю не могу этого списочка доверить. А ты, как функционер, вхож. Вот бери — и, никуда не заворачивая, прямо Яковлеву в руки! Положил Романов списочек при мне в конвертик, заклеил небрежно и дал он мне свою личную черную персековскую машину с 001 на номере, чтобы меня под сирену прямо к трапу самолета подкатила.

Не думаю, однако, что Романов был столь наивен, вручая мне этот сакраментальный списочек. Наверняка, он поинтересовался, кого ему Москва подсунула книгу о Ленине за него писать. Наверняка, ГБ ему быстро выяснила, что я в Москве с Галей Брежневой-Милаевой дружен, на дачу вхож, да и в Ленинграде в первый же вечер сопровождаемый артистом Меркурьевым посетил еврейскую штаб-квартиру у дочки Мейерхольда, а затем все остальные вечера пропадал по русским «окопам» с проводником Николаем Утехиным (на которого в ГБ было досье как известного русского националиста). Такие знакомства случайными не бывают. Видимо, Романов сообразил, откуда я. И давая списочек, играл в свою игру — тем более, что к списочку была приложена справочка на бывшего ленинградца, ставшего москвичом, активного деятеля «русских клубов», главного врага и антипода Яковлева — Сергея Семанова. Видимо, хотел Романов Брежневу намекнуть, в какие сложные игры Яковлев играет. Сам был русских взглядов, и хотел, видимо, косвенно показать, кто воду мутит и что сам он Брежнева подсиживать ради евреев не будет. А напротив — предупреждает.