Русский коммунизм - [2]

Без специфики России, впрочем, обойтись было нельзя – Сталин справедливо видел ее в том, что в нашей стране сплелись все противоречия империалистической эпохи – и, ударив, по такому реакционному институту, как царизм, рабочий класс России не мог не задеть и западных империалистов. И именно поэтому значение революции стало интернациональным («Могли ли русские коммунисты при таком положении вещей ограничиться в своей работе узко национальными рамками русской революции? Конечно, нет! Наоборот, вся обстановка, как внутренняя (глубокий революционный кризис), так и внешняя (война), толкала их к тому, чтобы выйти в своей работе за эти рамки, перенести борьбу на международную арену, вскрыть язвы империализма, доказать неизбежность краха капитализма, разбить социал-шовинизм и социал-пацифизм, наконец, свергнуть в своей стране капитализм и выковать для пролетариата новое оружие борьбы, теорию и тактику пролетарской революции, для того, чтобы облегчить пролетариям всех стран дело свержения капитализма»).

Причины, порождающие пролетарскую революцию, интернациональны, но сама она возникает там, где сплетаются все противоречия, а не там, где «больше развита промышленность, где пролетариат составляет большинство, где больше культурности, где больше демократии» – этот вывод следовало бы понять как склонным к примитивному евроцентризму троцкистам и реформистам, так и тем «коммунистам» от национализма, которые видят в социализме лишь рецепт для спасения «своей» нации, опуская социализм с роли всемирного революционного движения на роль узконационального лекарства от кризисов.

В этой же работе Сталин коснулся и крестьянского вопроса, еще раз подчеркнув двойственную природу крестьянства и его роль как союзника пролетариата, и национального, вновь вернувшись к демократическим принципам его решения, и вопроса о диктатуре пролетариата, разбиравшегося еще в «Анархизме или социализме».

В 1950 г. Сталину пришлось коснуться новой для него темы – лингвистики. Сосредоточение средств в советской науке на ключевых направлениях позволяло добиться выдающихся результатов в ряде областей, но оно же иногда позволяло получить поддержку правительства откровенным шарлатанам, обещавшим легкие успехи. В лингвистике такую роль сыграло учение языковеда Н.Я. Марра – Сталину пришлось вмешаться для защиты языкознания от псевдомарксистских искажений, и даже ярый критик Сталина Ноам Хомский признал эту работу «разумной».

Главным трудом последних жизни Сталина стали «Экономические проблемы социализма в СССР» – сейчас эта книга выглядит как грозное предостережение против введения рыночных методов в социалистическую экономику. От этих методов буржуазные и мелкобуржуазные теоретики, прикрытые до поры красными флагами, не отказывались никогда – и немудрено, что раскритикованный в книге за предложение продать МТС колхозам экономист Венжер оказался сохранившим свои взгляды до конца жизни немарксистом, сторонником эсеровского «кооперативного социализма»[1]. Однако и сталинскую работу нельзя назвать безупречной – справедливо назвав колхозную собственность низшей формой социалистической собственности по сравнению с общенародной и причиной сохранения товарно-денежных отношений в СССР, Сталин не показал связь остатков ТДО с классовой борьбой и даже возрождением капиталистических отношений, сосредоточившись на показе «строгих рамок» развитию товарного производства в капиталистическое. В «Экономических проблемах социализма в СССР» в целом верно показан путь к коммунизму, но не показаны его враги – указывать на врагов пришлось уже Мао Цзэдуну и Энверу Ходже в существенно ухудшившихся для марксистов-ленинцев условиях.

Юлий Михайлов

Анархизм или социализм?

Стержнем современной общественной жизни является классовая борьба. А в ходе этой борьбы каждый класс руководствуется своей идеологией. У буржуазии есть своя идеология – это так называемый либерализм. Есть своя идеология и у пролетариата – это? как известно, социализм.

Либерализм нельзя считать чем-то цельным и нераздельным: он подразделяется на различные направления соответственно различным прослойкам буржуазии.

Не является цельным и нераздельным и социализм: в нем также имеются различные направления.

Мы не станем здесь заниматься рассмотрением либерализма, – это лучше отложить на другое время. Мы хотим ознакомить читателя только с социализмом и его течениями. По нашему мнению, это для него будет более интересно.

Социализм делится на три главных течения: реформизм, анархизм и марксизм.

Реформизм (Бернштейн и др.), который считает социализм только отдаленной целью и ничем больше, реформизм, который фактически отрицает социалистическую революцию и пытается установить социализм мирным путем, реформизм, который проповедует не борьбу классов, а их сотрудничество, – этот реформизм изо дня в день разлагается, изо дня в день теряет всякие признаки социализма, и, по нашему мнению, рассмотрение его здесь, в этих статьях, при определении социализма, не представляет никакой надобности.

Совсем иное дело марксизм и анархизм: оба они в настоящее время признаются социалистическими течениями, оба ведут ожесточенную борьбу между собой, оба они стараются представить себя в глазах пролетариата учениями подлинно-социалистическими, и, конечно, рассмотрение и противопоставление их друг ДРУГУ будет для читателя гораздо более интересным.