Русский фронтир - [9]

6

Вид стоявших в гавани кораблей разочаровывал. Среди множества самых разнообразных купцов взгляд задерживался разве что на нескольких крохотных корабликах под Андреевским флагом. По сравнению с ними собственный шлюп казался слоном в окружении мосек.

– Что вы хотели, господа? – оценил выражение лиц подчиненных Головнин. – Сами знаете, как обстоят дела с флотом.

– Главное – толковый министр, – хмыкнул молоденький мичман Врангель.

Впрочем, молодыми являлись большинство офицеров «Камчатки».

– Не все зависит от маркиза. Сколько знаю, предписание всячески экономить исходит отнюдь не от него, – справедливости ради поправил Головнин. – Да и здесь – не все же сразу.

– Зато начальник порта – контр-адмирал, – вновь не удержался офицер.

– Господа, – предостерегающе произнес капитан. – Критиковать легче всего. Могу лишь сказать – вся эта мелочь довольно неплохо несет службу в здешних водах. При обилии островов и островков хороший ход и маневренность часто значат намного больше, чем размеры и вместительные трюмы. Вряд ли при прочих условиях мы сумеем догнать посреди архипелага какой-нибудь из местных корабликов. В открытом море – дело другое. Да и скоро придет эскадра, и тогда положение вмиг переменится.

Авторитет Головнина среди его офицеров был бесспорен. Да и их ворчание имело в основе патриотизм. Молодым мичманам и лейтенантам очень хотелось, чтобы русский флот уже сейчас был сильнейшим в мире.

Но капитан был прав во всем. Не так давно закончившаяся война заставляла все внимание обратить на армию, и флот поневоле несколько зачах за прошедшие годы. Нет, он тоже принимал участие в боях, сначала – в обороне Риги, затем – в блокадах Гамбурга и Данцига, да еще в крейсировании совместно с англичанами в Северном море, просто на фоне подвигов сухопутных войск это поневоле терялось, казалось не столь значимым.

Сейчас положение медленно менялось. Удлинившиеся коммуникации, далекие земли – все поневоле принуждало увеличивать корабельные силы. Дело дошло до того, что даже черноморских моряков, обычно стоявших несколько наособицу, переводили на спешно формируемый океанский флот.

– Ладно, господа. Сейчас я навещу Моллера, а потом уж станет ясно, чем придется заниматься в ближайшее время и долго ли продлится стоянка. Пока же разведите людей на работы. Вдруг адмирал решит посетить наш корабль? – И, предвидя возражения, Головнин заявил: – На берег сойдете вечером.

По части адмирала Головнин оказался прав. Даже больше, чем прав. Едва «Камчатка» встала на якорь, как от берега отвалила шлюпка под адмиральским флагом. Видно, Моллер скучал на берегу, а то и просто готовился взять под командование объявившийся корабль. Адмирал, а весь флот – несколько жалких посудин. Тут поневоле заспешишь на пришедший шлюп.

Настоящих моряков никакое стихийное бедствие врасплох не застанет, будь то непогода или визит самого высокого начальства. Пусть плавание было долгим, но перед прибытием в порт весь корабль был приведен едва ли не в идеальное состояние. Днище, разумеется, нуждалось в чистке, кое-какие детали требовали ремонта или замены, солонина в некоторых бочках протухла, а вода отдавала болотом, но палуба радовала глаз чистотой, словно дело происходило не на боевом корабле, а во дворце знатного вельможи, и даже кубрики были прибраны едва ли не до идеального состояния.

Несмотря на свой довольно солидный возраст, Моллер поднялся по трапу легко. Адмирал был в полной форме, при орденах и Анненской ленте через плечо, словно не он был важным визитером, а, напротив, проверяли его.

Свита главного командира порта была невелика. Пара адъютантов – вот и все, кого взял с собой самый старший морской начальник в здешних краях. Вполне возможно – по краткости пребывания в должности и лишь недавнему переходу порта под юрисдикцию Российской империи – просто не имел еще полагающийся для своей должности штат.

Вопреки ожиданиям осматривать шлюп Моллер не стал. После всех положенных по ритуалу приветствий он сразу повернулся к Головнину и спросил:

– Надеюсь, Василий Михайлович, в каюту вы меня пригласите?

Подобные вопросы в начальственных устах звучат словно приказ, и капитан склонил голову:

– Почту за честь, ваше превосходительство.

Если уж начальник встретил подчиненного сам, следовательно, существуют некие причины, которые подвигли его на это.

– Как дошли, Василий Михайлович? – спросил адмирал, когда они оказались в капитанской каюте вдвоем.

Каюта была небольшой, но оба моряка давно привыкли, что на кораблях не бывает просторных помещений.

– Хорошо, ваше превосходительство.

– Давайте без чинов, – махнул рукой Моллер.

– Слушаюсь, Антон Васильевич.

Вообще-то Моллера звали Беренд Отто, но его давно переиначили на русский лад, против чего моряк не возражал. Подобно многим своим соплеменникам, он искренне считал себя русским, и что с того, что думал порою на немецком языке?

– Я понимаю, Василий Михайлович, вам всем не терпится на берег, но есть дела, которые лучше обсудить сразу. – Моллер на правах старшего расположился в капитанском кресле, и его собеседнику пришлось за неимением другой мебели присесть на койку и всей позой изобразить предельное внимание.