Русский феномен - [6]

Начало XXI века можно считать периодом нереализованных надежд. Как и перед Первой и Второй мировыми войнами, человечество находится в состоянии неопределенности, страха и депрессии. Провалились грандиозные планы и устремления великих держав и региональных образований. Не сбылись планы США в деле построения однополярного мира, у ЕС исчезли надежды на возможность освободиться от американской опеки и выйти на первые роли в мировой политике. Китайская Народная Республика (далее — КНР) больше не соблюдает призыв Дэн Сяопина: «Скрывать наш потенциал!» и «Выжидать удобного случая!». Китай принимает вызов США. Его военное присутствие в Азиатско-Тихоокеанском регионе (далее — АТР) увеличивается.

В годы холодной войны проамериканский курс диктаторских режимов Никарагуа, Гаити, Заира и Индонезии был прикрытием для экономического регресса, коррупции и политических репрессий. В тот исторический период так называемый свободный от коммунизма и советского влияния мир был более проамериканским, чем демократическим. Главными направлениями российской внутренней трансформации 1980–1990-х годов стали отказ от «особого пути» в общественной жизни и возвращение в «мировую цивилизацию».

СССР создавался альтернативой «мировому капитализму» Запада. На рубеже 1980–1990-х годов она была снята, руководство РФ взяло курс на строительство демократического государства, рыночной экономики, гражданского общества. Россия стала официальным партнером США и Европы.

Россия представляется в разных целостных ипостасях: страна, государство, народ, культура, цивилизация.…

Во времена глубоких кризисов, подобных революциям, это не изолированные конфликты, а охватывающие все общество и чреватые гражданскими войнами большие системы цивилизационных кризисов. С середины 1980-х годов такой кризис наблюдается в открытой форме.

С XVIII века Запад стал идентифицировать культуры по цивилизационному, а не по религиозному признаку. В советский период это измерение было задавлено очень дорого обошедшимся СССР формационным подходом. Чехи, латыши или еврокоммунисты мечтали не о капитализме, а о «социализме с западным лицом». Но в формационной риторике этот конфликт не мог быть рационально вербализован. Такой конфликт внутри РФ требует определить ее статус и договориться двум частям российского общества, представляющим расходящиеся мировоззренческие цивилизационные векторы.

Придающая стране характер цивилизации система, может быть ослаблена, взломана или разрушена. Это приводит к социальным и культурным бедствиям всех составляющих цивилизацию народов.

Принадлежность народа к той или иной цивилизации выражается множеством признаков. Необходимым фактором является самоосознание народа.

Одной из главных целей воюющих сторон является убедить население противника и мировое общественное мнение в том, что враг не является цивилизацией. Враждебную державу оценивают как цивилизацию с дефектной мировоззренческой матрицей (например, «в глубине души каждого русского пульсирует ментальность раба») или как деградировавшую версию другой цивилизации. Это уничтожает символические ресурсы атакуемой страны, лишает ее статуса цивилизации и субъекта международного права. Применяется разработанная английским педагогом и философом, представителем эмпиризма и либерализма Джоном Локком презумпция естественного права цивилизованного государства воевать с варварской страной, захватывать ее территорию, экспроприировать ее достояние.

В период перестройки последних лет существования СССР среди ее идеологов бытовало три версии.

Первая из них утверждала, что Россия выпала из мирового цивилизационного развития и осталась в состоянии варварства. Реформу представляли попыткой политическими средствами превратить ее в цивилизованное общество — «Реформацией России».

Вторая версия доминировала в 1990-е годы и состояла в том, что Россия представляет собой цивилизацию, но изначально антигуманную и тоталитарную. Изначально присущим, примордиальным качеством России была патологическая жестокость. В этой версии реформа представлена не переходом из варварства в цивилизацию, а сменой типа цивилизации, «вступлением в Запад».

Третья версия, самая мягкая, сводилась к тому, что Россия — часть Запада, несколько отклонившаяся от «столбовой дороги» по причине советского эксперимента.

После 2000 года руководство РФ какое-то время избегало декларировать ее цивилизационный статус.

«Мы должны и будем опираться на базовые морально-нравственные ценности, выработанные народом России за более чем тысячелетнюю свою историю».

Владимир Владимирович Путин, Президент Российской Федерации (из послания Федеральному собранию РФ, 2007 г.)

В настоящее время ключевым является утверждение о «российской версии европейской цивилизации». Это лишает мировоззренческую матрицу РФ стержневого положения о самобытности русской и других культур народов российской цивилизации.

«Не выпасть из Европы, держаться Запада — существенный элемент конструирования России».

Владислав Юрьевич Сурков

Между Западом и Россией издавна существует неизбежная напряженность в отношениях между двумя разными цивилизациями, одна из которых очень динамична и агрессивна.