Русский бунт навеки. 500 лет Гражданской войны - [4]

Сегодняшние властители, любящие позировать в Рождество и в Пасху в Храме Христа Спасителя со свечками в руках, в прочие дни, как и их коронованные предшественники, заняты по большей части гиперпроектами (вроде Олимпиады 2012), «нисколько не служащими к утверждению их державы», но зато «веселящими их блудливые души».

Несмотря на столь критический пафос нестяжателей, какое-то время к ним благоволил сам Великий князь Василий III.

Однако, когда митрополитом стал ученик Иосифа Даниил Рязанец, «стяжатели» перешли в наступление. Максим Грек и Вассиана были осуждены как еретики. Последний был заточен в Иосифо-Волоколамском монастыре, где и умер, вследствие соответствующего режима содержания, обеспеченного ему «презлыми осифлянами».

Отметим, что именно последние продвигали доктрину «Третьего Рима». В результате их усилий, уже Иван Васильевич принялся выводить свою родословную напрямую от «кесаря Августа». После чего вполне логично не замедлили и «нероновы казни».

При этом, осифляне заимствовали из «Второго Рима» (Византии) модель «сотрудничества» светской и духовной властей. Видный церковный мыслитель протоиерей Иоанн Мейендорф в свое время подверг весьма аргументированной критике проведение аналогии между единством Священства и Царства с одной стороны и единством Божественной и человеческой природ во Христе — с другой. Именно на нем была основана византийская имперская формула.

С догматической точки зрения подобная операция есть недопустимый волюнтаризм. Ведь не учитывалось принципиальное различие между свободной от греха природой Богочеловека и по определению падшей природой любой земной власти. Император Юстиниан утверждал равенство в происхождении и природе Священства и Царства: «Священство и Царство — величайшие дары Божии человеку, дарованные Вышним». Заметим, что Библия совсем не так оценивает этот «дар».

Общественный порядок, расцениваемый Книгой, как подлинно Божественный принципиально иной. Народ Божий изначально жил в условиях весьма развитого «местного самоуправления» в рамках своеобразной «союзной республики». Колена Израилевы некоторыми исследователями даже сравниваются с американскими штатами. А регулировали их взаимоотношения Судьи — толкователи Воли Божьей.

Когда же евреи пожелали «быть как все», «не хуже других» и обзавестись царями, то последний судья транслировал им Божье предупреждение относительно того, чем это чревато: «.. вот какие будут права царя, который будет царствовать над нами: сыновей ваших возьмет он и приставит к колесницам своим и сделает всадниками своими и будут они бегать перед колесницами его… И дочерей ваших возьмет, чтобы они составляли масти, варили кушанье и пекли хлеб… и сами вы будете его рабами. И восстонете тогда от царя вашего, которого вы избрали себе; и не будет Господь отвечать вам тогда». Потому что не слышит он добровольных рабов.

Иосифа Волоцкого оппоненты обвиняли в увлечении суровыми нормативами Ветхого Завета в ущерб евангельским заповедям любви, когда дело касалось преследования еретиков. Но вот, вышеприведенную цитату из Ветхого Завета он очевидно игнорировал.

Была ли своя правда у Волоколамского игумена. Разумеется, да. Хозяйственная деятельность монастырской братии являла чудеса, так же как и подвиги старцев пустынножителей. Соловки — зримый пример преображения природы трудом Христовых воинов. А обитель Святого Сергия в Смуту не только выдержала осаду поляков, но и спасла от голодной смерти тысячи русских людей.

Но все эти замечательные достижения сводил на нет конформизм. Нет, сам Иосиф, да и многие его наследники были бескомпромиссны. И даже слишком. Например, в борьбе с нестяжателями. Если бы тогда, в начале XVI века был найден способ синтеза двух правд, мы, возможно, жили бы сегодня воистину в Третьем Риме, а не в новом Вавилоне.

Характерно, что победа осифлян в итоге была обусловлена даже не тем, что их теоретические построения показались Василию III более перспективными в плане укрепления личной власти. В конце концов, были ведь свои плюсы даже с чисто прагматической точки зрения и у нестяжательской позиции. Монастырские владения, каковые они считали вредными и обременительными в деле спасения, князь мог для своих нужд с успехом употребить. Но аскеты, непритязательные в материальном смысле, оказались слишком несговорчивыми относительно личной жизни государя.

Дело в том, что Василий III, дожив до 46 лет, никак не мог обзавестись наследником. И полагал, что виной тому бесплодие Великой княгини Соломонии (Сабуровой). В итоге, Василий решил с ней развестись.

Но резко против выступили нестяжатели. Все те же Максим Грек и Вассиан Патрикеев. Они строго следовали евангельской заповеди, что развод допустим только по причине измены одного из супругов. Иных вариантов не предусмотрено. А значит, и Великому князю никаких поблажек быть не может.

А вот осифлянский митрополит Даниил развод санкционировал. Чем и заработал решающие очки. Соломония была насильно пострижена в монахини. А Василий женился на Елене Глинской, принадлежавшей к княжеской семье, незадолго перед этим перебравшейся в Москву из Литвы.