Русский Бокондо - [10]

Действительно, не прошли и нескольких шагов, как от длинной стены какого-то склада отделились две тени. Спутник Николая что-то невнятно произнес, выслушал ответ и пояснил: «Этот человек со мной». Двинулись дальше и скоро очутились во дворе четырехэтажного дома, черной громадой возвышавшегося над соседними хибарами. Здесь во дворе, среди штабелей запасенных на зиму дров, встретили еще один дозор. Посетителей вновь проверили и только после этого провели по узкой черной лестнице наверх, особым стуком ударили в дверь. Так очутились в обыкновенной комнате с дешевыми литографиями на стенах, геранью на окне и пушистым котом, дремавшим на потертом диване. Из-за двери в соседнюю комнату доносился гул голосов.

— Вы, товарищ, посидите пока здесь, отдохните с дороги, — громко произнес товарищ Сергей и, как бы ободряя, чуть заметно кивнул.

В комнату вошла маленькая, коротко стриженная девица в пенсне. Он улыбнулся и ей.

— Здравствуй, Антонина. Побеседуй с нашим другом с Урала, а я переговорю с членами комитета.

Девица с большим интересом взглянула на Николая.

— Из каких мест будете, товарищ?

— Мы с орудийного завода, из-под Перми.

— Значит, пушки делаете для царских сатрапов, чтобы они могли людей убивать?

— Нет, мы пушек не делаем. Изготовляем трубки для снарядного цеха, — Николай отвечал сконфуженно, как бы с трудом подбирая слова. Как и полагается провинциальному кавалеру в разговоре со столичной образованной барышней.

— Какие трубки?

— Дистанционные трубки. Они деления имеют и в снаряды вставляются. На какое деление установишь, тогда снаряд и взорвется. Самое большее такая трубка двадцать две секунды горит, этого времени снаряду хватает пролететь версты этак за…

— Значит, вы по живым людям стреляете! — ахнула девица, не дослушав технических подробностей. Лицо ее от волнения покрылось пятнами, стекла пенсне воинственно поблескивали.

— Зачем же так, барышня. У нас на полигоне щиты деревянные стоят, после стрельбы господа офицера и инженера на них пробоины считают, а потом по своим таблицам вычисляют…

— Как же вы не можете понять, что такая работа приносит людям только страдания и слезы! — ее возмущению не было предела. — А вы знаете, что сказал Достоевский о единственной слезе ребенка?!

— Неужели и в столице о нашем отце Серафиме слышали? — Казалось, Николай был потрясен до глубины души. — Его фамилия Достоевский. Очень чувствительные проповеди по воскресениям читает, многие от умиления прямо-таки рыдают.

Сказал и с опаской глянул на собеседницу, не слишком ли переборщил с демонстрацией своей темноты. На всякий случай добавил:

— Вы уж извините, коли что не так сказал. Вот и товарищ Сергей говорил, что мне подучиться бы не мешало.

Но девица утратила уже весь свой боевой задор. Голос ее звучал теперь по-учительски назидательно.

— Вам, конечно же, просто необходимо расширить свой кругозор. Начинать надо с произведений нашего великого революционного писателя Николая Гавриловича Чернышевского. Одно из них так и называется — «Что делать?». Оно дает ответы на все вопросы, которые сегодня волнуют всех передовых людей, указывает путь в светлое будущее. В образах своих героев автор дает нам понять…

Договорить ей не пришлось. Товарищ Сергей вошел и предложил перейти в соседнюю комнату. Накурено там было крепко, и лампа, висевшая под потолком, едва освещала шестерых мужчин и стол, заваленный кипами бумаг. Один из сидевших, наголо бритый с висячими усами, молча указал вошедшим на стулья.

Николай внутренне подобрался, лица, конечно, незнакомые, но от случайностей гарантии нет. Товарищ Сергей кратко и четко охарактеризовал «рабочего с Урала», предупредил, что в целях конспирации полного его имени называть не надо, и закончил словами:

— Его мы ждали, о приезде было сообщено шифровкой, руководство партии поставлено в известность. Еще раз подчеркиваю, что после боевой операции, в которой товарищ показал себя настоящим героем, его ищут.

— Это учтем. Руководство просило внимательно отнестись к товарищу, так что выезд подготовим, как только представится возможность, — отозвался бритый, несомненно бывший здесь начальником. — Будут вопросы к товарищу с Урала?

— Пока тебя, товарищ, готовят к переброске, будет такая просьба, — повернулся к Николаю сидевший рядом моложавый мужчина в кожаной куртке. — Кое-что надо помочь сделать в нашей боевой мастерской. Как мы поняли, ты в таких вещах разбираешься. Согласен?

— Если надо для общего дела, поработаю.

— А вот что думает товарищ с Урала о последней статье в журнале «Новое слово», где' этот вдохновитель легальных марксистов Струве призывает некультурных, как он считает, пролетариев идти на выучку к просвещенным капиталистам? — раздался голос.

Николай взглянул на задавшего вопрос. В дымной пелене разглядел маленькие глаза-буравчики, сальные космы до плеч, худое лицо аскета. Ну, я пропал, — мелькнуло в голове. — это же настоящий псаломщик-буквоед, между строчек читает. От такого темнотой не прикроешься…

Рядом, словно поперхнувшись дымом, раскашлялся товарищ Сергей. Тоже, видно, оказался не силен в теоретической подготовке.

Неожиданно на помощь пришла сидевшая рядом Антонина.