Русский Белград - [10]
Дело усугублялось тем, что весной 1918 года Антанта потребовала от Белграда реального военного участия в борьбе против большевиков. При этом у сербов было свое видение этой проблемы – они считали, что во внутренние дела России лучше не вмешиваться, а сербы ни при каких обстоятельствах не должны воевать против русских.
С другой стороны, попытки большевиков установить отношения с Белградом также не дали результата.
Профессор Мирослав Йованович по этому поводу пишет:
«Только в краткий период времени до апреля 1919 года югославская дипломатия пыталась ориентироваться на два политических центра в России – Москву и очаги антисоветского сопротивления, после чего однозначно приняла сторону белых. При этом отношение к политике большевиков было неизменно критическим. Уже в декабре 1917 года сербский посол в России Мирослав Спалайкович выступил против какого-либо участия своей страны в мирных переговорах с центральными державами в Брест-Литовске. 28 февраля 1918 года вследствие опасности захвата немцами Петрограда сербский посол отбыл в Финляндию. При ратификации Брестского мира по собственной инициативе присутствовал сотрудник посольства профессор Радослав Йованович, но уже через несколько дней после этого события сербские власти на Корфу издали декларацию, в которой недвусмысленно утверждалось, что революция в России «выгодна лишь Германии». Но и после этого окончательного разрыва отношений с советской властью не произошло. Напротив, в апреле 1918-го посол Спалайкович по поручению Николы Пашича возвратился в Россию. Правда, он пробыл в Москве недолго, успел встретиться со Львом Троцким, которого пытался убедить в том, что единственное спасение России – во вмешательстве в ее дела Японии, после чего уехал в Вологду, где находились дипломаты стран Антанты. 20 июля 1918 года сербский посол окончательно покинул Россию, в которой остались сотрудники посольства и консульства».
Когда Гражданская война в России достигла наивысшей точки, Антанта в категорической форме поставила вопрос о привлечении сербских военных формирований к борьбе против большевиков. После этого Белград, поняв, что дальше игнорировать давление Антанты уже невозможно, направил одну сербскую воинскую часть в Россию, и она приняла участие в интервенции в районе Архангельска (она охраняла там участок железной дороги).
Таким образом, Королевство СХС формально вошло в число стран, осуществивших военную интервенцию против большевиков, что тут же отразилось на двусторонних отношениях. 18 августа 1918 года чекисты арестовали сербскую военную миссию при посольстве в Москве во главе с полковником Лонткиевичем и одновременно совершили обыск в петроградском посольстве. Но даже эти силовые акции не привели к разрыву дипломатических отношений между двумя государствами. Военных вскоре освободили (в начале ноября они покинули Россию), а нарком иностранных дел Г.В. Чичерин согласился с тем, что Радослав Йованович останется в Москве, обладая дипломатическими привилегиями.
В задачи данной книги не входит детальный анализ всех нюансов отношений, сложившихся в конце 1918 года между официальным Белградом, Москвой (Петроградом), Екатерино-даром (генерал А.И. Деникин), Севастополем (барон П.Н. Врангель) и Омском (адмирал А.В. Колчак). В рамках данной книги для нас важно другое. Важно, что Белград был тесно связан с Российской империей. Важно, что принц-регент Александр был «русским питомцем» (он окончил Пажеский корпус в Санкт-Петербурге и был награжден несколькими российскими орденами). Важно, что Карагеоргиевичи в 1911 году породнились с российской императорской семьей Романовых.
Все это не могло не отразиться на внешнеполитическом курсе белградского правительства, которое в конечном итоге не могло не занять антибольшевистских позиций с надеждой на реставрацию «старой России».
Профессор Мирослав Йованович по этому поводу пишет:
«Логическим следствием такой политической позиции был отзыв сербского посланника М. Спалайковича из Москвы 20 июля 1918 года, а также последовавший полный разрыв дипломатических отношений с советским правительством в марте 1919 года».
В результате именно то, что профессор Миодраг Сибинович называет «традиционной симпатией сербов и черногорцев к русским – большому братскому славянскому православному народу», а профессор Мирослав Йованович – «благодарностью сербской короны и сербского народа Российской империи за политику помощи и поддержки», а также «долгом, который должен быть возвращен», в значительной мере определило решение о том, что Королевство СХС приняло до 70 тысяч беженцев из России. Из них задержалось на время или осталось жить в стране более 40 тысяч человек, что сделало Королевство СХС одним из главных центров русской эмиграции на Балканах.
Оказавшийся в 1920 году в эмиграции в Белграде профессор Г.Н. Пио-Ульский констатирует:
«Благородное положение по отношению к русской эмиграции заняла Югославия. Она, несмотря на сравнительно тяжелое финансовое положение страны после Великой войны, оказала русским людям широкое гостеприимство… Король Александр I отлично понимал, что русские эмигранты пришли в Югославию не по своей воле, что они жертва Великой войны и что к их нуждам должна быть проявлена самая широкая заботливость».
Нельзя отрицать то великое влияние, какое имеет внешняя природа на человека, причем не только в его первобытном состоянии, но и на всех ступенях его исторического развития. Так почему бы не взглянуть на всемирную историю человечества со стороны — например, глазами котов и кошек? Почему именно кошек? Да потому что коты и кошки сопровождали людей, этих рабов своих страстей и властелинов (как они сами считают) над всеми земными творениями, с самых давних времен. Они разделяли с ними наиболее печальные последствия их эгоизма, невероятные взлеты и падения, и именно они оказали самое большое влияние на историю всего человечества.
В книге показаны не самые красивые эпизоды из жизни таких признанных гениев, как Моцарт, Наполеон Бонапарт, Чайковский, Эйнштейн и др. Всех их можно осуждать или, напротив, оправдывать, превозносить или ниспровергать, но знать правду необходимо, потому что только это знание помогает лучше понять Величие и природу гениальности. Оборотная сторона личной жизни великих людей в новой книге из серии-бестселлера «Кумиры. Истории великой любви».
Можно сказать без преувеличения — это имя знакомо каждому российскому читателю благодаря книге Александра Дюма «Три мушкетёра». Однако оценки политической деятельности «Красного кардинала» до сих пор кардинально расходятся. Воспитанный Дюма «широкий читатель» традиционно относится к Ришелье враждебно, но профессиональные историки давно воздали должное силе и таланту этой личности, которой фактически в одиночку приходилось противостоять неприкрытой враждебности со стороны всего двора Людовика XIII. Между тем завоевания политики Ришелье оказали непосредственное влияние на ход истории всей Европы.
История — это то что случается с каждым из нас каждый день. Это так же и то, что определяет наши поступки, мировоззрение и жизнь здесь и сейчас. Из миллионов маленьких событий в прошлом складывается настоящее, поэтому история самая актуальная и интересная наука на свете. Эта наука о нас с вами — о людях! Самые невероятные приключения, головокружительные открытия, хитроумные интриги, настоящая отвага, верность, великая любовь — ничья выдумка не сравнится с тем, что случилось на самом деле. Человеческая история.
Пабло Пикассо — испанский живописец, основоположник кубизма, по опросу издания The Times 2009 года самый известный художник XX столетия. Однако, как было известно, ничто человеческое ему было не чуждо. Пабло Пикассо очень любил женщин. Как говорил он сам: «Я не стал дожидаться разумного возраста, чтобы начать. Если его дожидаться, именно разум может потом помешать». И прогулки по барселонским борделям он начал в 15 лет. Потом продолжил пополнять свой «донжуанский список» в Париже — признанной столице любви. Безусловно, женщины влияли на жизнь Пикассо, но еще больше он сам влиял на них.
Танго — это не просто движение под характерную музыку. Для тех, кто понимает, это некое таинство, которое нереально передать словами. И уж точно танго неправильно называть аргентинским, как это делают очень многие, ибо роль Уругвая в создании и продвижении танго была не меньшей, что и было официально подтверждено ЮНЕСКО в 2009 году. Танго с берегов реки Ла-Платы (Tango Rioplatense) по праву входит в список нематериального культурного наследия человечества. Книга Сергея Нечаева рассказывает об истории танго, о разных стилях и направлениях танго, о философии и психологии этого удивительного танца.
Предлагаемый вниманию читателей сборник знакомит с жизнью и революционной деятельностью выдающихся сподвижников Чернышевского — революционных демократов Михаила Михайлова, Николая Шелгунова, братьев Николая и Александра Серно-Соловьевичей, Владимира Обручева, Митрофана Муравского, Сергея Рымаренко, Николая Утина, Петра Заичневского и Сигизмунда Сераковского.Очерки об этих борцах за революционное преобразование России написаны на основании архивных документов и свидетельств современников.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Книга о великом русском ученом, выдающемся физиологе И. П. Павлове, об удивительной жизни этого замечательного человека, который должен был стать священником, а стал ученым-естествоиспытателем, борцом против религиозного учения о непознаваемой, таинственной душе. Вся его жизнь — пример активного гражданского подвига во имя науки и ради человека.Для среднего школьного возраста.Издание второе.
В этом романе читателю откроется объемная, наиболее полная и точная картина колымских и частично сибирских лагерей военных и первых послевоенных лет. Автор романа — просвещенный европеец, австриец, случайно попавший в гулаговский котел, не испытывая терзаний от утраты советских идеалов, чувствует себя в нем летописцем, объективным свидетелем. Не проходя мимо страданий, он, по натуре оптимист и романтик, старается поведать читателю не только то, как люди в лагере погибали, но и как они выживали. Не зря отмечает Кресс в своем повествовании «дух швейкиады» — светлые интонации юмора роднят «Зекамерон» с «Декамероном», и в то же время в перекличке этих двух названий звучит горчайший сарказм, напоминание о трагическом контрасте эпохи Ренессанса и жестокого XX века.
Литературный портрет знаменитого норвежского писателя Юхана Боргена с точки зрения советского писателя.
Перед вами дневники и воспоминания Нины Васильевны Соболевой — представительницы первого поколения советской интеллигенции. Под протокольно-анкетным названием "Год рождение тысяча девятьсот двадцать третий" скрывается огромный пласт жизни миллионов обычных советских людей. Полные радостных надежд довоенные школьные годы в Ленинграде, страшный блокадный год, небольшая передышка от голода и обстрелов в эвакуации и — арест как жены "врага народа". Одиночка в тюрьме НКВД, унижения, издевательства, лагеря — всё это автор и ее муж прошли параллельно, долго ничего не зная друг о друге и встретившись только через два десятка лет.