Русский Амаду, или Русско-бразильские литературные связи - [18]
Как видно, даже в случае с классической литературой "резко критическое отношение к действительности" важнее художественного мастерства. Таким образом, произведения зарубежных, в данном случае бразильских авторов, которые переводились на русский язык, соответствовали жестким идеологическим требованиям, вытекающим из принципа партийности литературы.
Глава 6. Восприятие бразильской литературы с конца 60-х до начала 90-х годов XX века
В конце 60-х годов идеологические рамки, определяющие, допустимо ли знакомство советского читателя с тем или иным произведением зарубежной литературы, несколько расширились, требования, предъявляемые к автору смягчились, что можно объяснить, вероятно, общим потеплением международной обстановки и расширением международного сотрудничества. Членство в коммунистической партии уже не было непременным условием, допускающим автора к советскому читателю. Однако активная жизненная позиция, которая выражалась бы в неприятии антинародных режимов, американского империализма, борьбе за мир и одобрение политики советского государства, требовалась непременно. Никоим образом нельзя говорить о снятии идеологических ограничений, а только о некоторой их трансформации. В статье, подготовленной сотрудниками Института Латинской Америки АНСССР недвусмысленно говорится: "В условиях современной Латинской Америки тезис о двух культурах в буржуазном обществе обретает силу закона развития национальных культур, а элементы передовой, демократической культуры, существующие в рамках национальной культуры, сегодня в Латинской Америке переросли в могучий поток, во многом определяющий ее лицо и, как правило, те ее достижения, что вошли в сокровищницу мировой культуры. Что касается буржуазной культуры, то она утрачивает свою призрачную самостоятельность, превращаясь в инструмент борьбы против всего прогрессивного (16, С.94).
Советскому читателю разрешалось знакомство с прогрессивной демократической (в смысле антибуржуазной и антиимпериалистической литературой), но безусловно исключалась литература, пропагандирующая "антигуманную идеологию современного капитализма, культ индивидуализма, насилия и вседозволенности, злобный антикоммунизм" (там же).
И еще одно непременное условие, предъявляемое к зарубежным авторам, - реалистическая манера письма. Ни один модернист, каких бы прогрессивных взглядов он не придерживался, не мог попасть на страницы советской печати. Советское литературоведение подводит под это положение научную базу, пытаясь представить такое состояние литературных контактов как объективную реальность. Так, известный латиноамериканист В. Земсков пишет, что в общей панораме развития латиноамериканской литературы в XX веке реализм был и остается самым авторитетным художественным направлением. Основная причина такого положения - сам характер общественных, социально-духовных процессов на континенте. Революционная действительность Латинской Америки "стимулирует активность познавательной функции литературы, обращенной к самым острым, центральным проблемам национальной истории и общественных отношений. Нереалистические течения в общей панораме занимают относительно малое место, имеют в основном спорадический характер" (6, С.32). Различные варианты модернизма в Бразилии оказались всего лишь "маленькими островками, быстро размывавшимися в потоке движения литературы. Влияние модернизма и авангардизма предстает в латиноамериканской литературе скорее в распыленном виде", зато реализм "сопрягает и тех, кто участвует в революции, и тех, кто пассивно сочувствует ей, и тех, кто даже не понимает ее" (6, С.33).
Художники-реалисты "сознательно или бессознательно выражают общенародные идеалы" (там же). Представители же противоположного лагеря: декаданса, сюрреализма и других "метафизических учений", последователи Кафки и Камю, "впадают в рабское подражание чужим образцам; тогда-то и появляются в изобилии тошнотворные заимствования и тоскливые излияния, сфабрикованные на пишущей машинке" (21, С.213).
Естественно, авторы, производящие подобную "тошнотворную" литературу не могут быть интересны советскому читателю. Расширению круга бразильских писателей, "допущенных" к советской аудитории, способствовал еще один исторический процесс, а именно: подъем революционной борьбы на всем латиноамериканском континенте и в Бразилии в частности. В 60-70-е годы в Латинской Америке "практически не было писателей, которые заняли бы позицию нейтралитета, и почти вовсе не было писателей, которые склонялись бы "вправо", а тем более принадлежали бы к партиям реакции... Латиноамериканская революция породила особый тип художника - антиимпериалиста, демократа, решительно выступающего на стороне борьбы за национальное и социальное освобождение или непосредственно участвующего в ней, исповедующего... антиимпериализм, антибуржуазность, общедемократические, гуманистические идеалы" (6, С.28).
Влияние всех этих течений на развитие русско-бразильских литературных контактов можно проследит на примере Эрико Вериссимо. Хотя еще в 30-е годы Э. Вериссимо назвали в советской печати "одним из крупнейших писателей Бразилии" (34, С.170), его книги не могли быть напечатаны в Советском Союзе, поскольку "как психолог Вериссимо сформировался под сильным влиянием фрейдизма... Отдал писатель дань и некоторым другим модернистским литературно-философским течениям" (39, С.83).
Самое завораживающее в этой книге — задача, которую поставил перед собой автор: разгадать тайну смерти. Узнать, что ожидает каждого из нас за тем пределом, что обозначен прекращением дыхания и сердцебиения. Нужно обладать отвагой дебютанта, чтобы отважиться на постижение этой самой мучительной тайны. Талантливый автор романа `После запятой` — дебютант. И его смелость неофита — читатель сам убедится — оправдывает себя. Пусть на многие вопросы ответы так и не найдены — зато читатель приобщается к тайне бьющей вокруг нас живой жизни. Если я и вправду умерла, то кто же будет стирать всю эту одежду? Наверное, ее выбросят.
Однажды утром Майя решается на отчаянный поступок: идет к директору школы и обвиняет своего парня в насилии. Решение дается ей нелегко, она понимает — не все поверят, что Майк, звезда школьной команды по бегу, золотой мальчик, способен на такое. Ее подруга, феминистка-активистка, считает, что нужно бороться за справедливость, и берется организовать акцию протеста, которая в итоге оборачивается мероприятием, не имеющим отношения к проблеме Майи. Вместе девушки пытаются разобраться в себе, в том, кто они на самом деле: сильные личности, точно знающие, чего хотят и чего добиваются, или жертвы, не способные справиться с грузом ответственности, возложенным на них родителями, обществом и ими самими.
Жизнь в стране 404 всё больше становится похожей на сюрреалистический кошмар. Марго, неравнодушная активная женщина, наблюдает, как по разным причинам уезжают из страны её родственники и друзья, и пытается найти в прошлом истоки и причины сегодняшних событий. Калейдоскоп наблюдений превратился в этот сборник рассказов, в каждом из которых — целая жизнь.
История о девушке, которая смогла изменить свою жизнь и полюбить вновь. От автора бестселлеров New York Times Стефани Эванович! После смерти мужа Холли осталась совсем одна, разбитая, несчастная и с устрашающей цифрой на весах. Но судьба – удивительная штука. Она сталкивает Холли с Логаном Монтгомери, персональным тренером голливудских звезд. Он предлагает девушке свою помощь. Теперь Холли предстоит долгая работа над собой, но она даже не представляет, чем обернется это знакомство на борту самолета.«Невероятно увлекательный дебютный роман Стефани Эванович завораживает своим остроумием, душевностью и оригинальностью… Уникальные персонажи, горячие сексуальные сцены и эмоционально насыщенная история создают чудесную жемчужину». – Publishers Weekly «Соблазнительно, умно и сексуально!» – Susan Anderson, New York Times bestselling author of That Thing Called Love «Отличный дебют Стефани Эванович.
Действие романа разворачивается во время оккупации Греции немецкими и итальянскими войсками в провинциальном городке Бастион. Главная героиня книги – девушка Рарау. Еще до оккупации ее отец ушел на Албанский фронт, оставив жену и троих детей – Рарау и двух ее братьев. В стране начинается голод, и, чтобы спасти детей, мать Рарау становится любовницей итальянского офицера. С освобождением страны всех женщин и семьи, которые принимали у себя в домах врагов родины, записывают в предатели и провозят по всему городу в грузовике в знак публичного унижения.
Джозеф Хансен (1923–2004) — крупнейший американский писатель, автор более 40 книг, долгие годы преподававший художественную литературу в Лос-анджелесском университете. В США и Великобритании известность ему принесла серия популярных детективных романов, главный герой которых — частный детектив Дэйв Брандсеттер. Роман «Год Иова», согласно отзывам большинства критиков, является лучшим произведением Хансена. «Год Иова» — 12 месяцев на рубеже 1980-х годов. Быт голливудского актера-гея Оливера Джуита. Ему за 50, у него очаровательный молодой любовник Билл, который, кажется, больше любит образ, созданный Оливером на экране, чем его самого.