Русские живописцы - [7]
Есть среди них талантливые картины, а несколько – поистине гениальных.
Один из его шедевров – всемирно известный «Девятый вал».
Ослепительное солнце над бушующим океаном. Еще час назад ночной мрак скрывал разыгравшуюся трагедию. Чередой вздымаются яростные волны. И одна из них, самая высокая и беспощадная, уже нависает над горсткой несчастных людей, судорожно вцепившихся в обломки мачты. Это девятый вал! Такая волна способна раздавить даже большие корабли. А тут лишь горстка несчастных людей…
Всю страшную, безумную ночь моряки боролись со стихией. И благодаря титаническим усилиям они смогли дожить до рассвета. Теперь они не одни: дружелюбное солнце укротит бешеный напор стихии. И этим отважным храбрецам, отдавшим все силы в ночной схватке с самой судьбой, предстоит выдержать последнюю, самую страшную волну.
Картина явилась гимном человеческому мужеству!
Алексей Саврасов 1830-1897
В конце 90-х годов XIX века ученики Московского училища ваяния и зодчества часто могли видеть у дверей оборванного старика нищего.
– Подайте бывшему профессору… – опустив глаза, бормотал он.
Кто-то подавал, большинство пробегало мимо, считая старика наглым самозванцем. И лишь немногие из старых преподавателей училища с трудом узнавали в нищем автора нашумевшего в свое время полотна «Грачи прилетели». Судьба подчас чудовищно несправедлива к людям одаренным.
А ведь, кажется, совсем недавно…
Весна 1871 года. Первая выставка Товарищества художников. Успех оглушительный. Полотна Перова, Крамского, Николая Ге у всех посетителей вызывали яростные споры и неоднозначные оценки. Только одна картина заставляла зрителей долго стоять перед ней в неподвижности и уходить с выставки в глубокой задумчивости. Это было полотно «Грачи прилетели».
Один из наиболее чутких ценителей живописи предельно точно определил то чувство, которое испытывает каждый, глядя на незаурядное творение Саврасова. Это чувство Родины.
Есть в картине что-то такое, что трудно высказать словами. При взгляде на картину возникает чувство, в котором одновременно и радость, и печаль, и улыбка, и долгое раздумье. Подобное чувство бывает у каждого именно ранней весной, когда еще не стаял снег, еще не набухли почки на деревьях, еще не слепит яркое солнце, а воздух сырой и промозглый. Но уже явно чувствуется: скоро весна! Пробуждение жизни уже началось! Вон и птицы начинают обустраивать свои гнезда.
У каждого из нас свое воспоминание детства, своя малая Родина.
У многих в памяти не осталось никаких церквушек или березок с грачами. И тем не менее большинство из нас, глядя на незатейливый сюжет картины Саврасова, испытывает одно и то же чувство – любовь к родной природе, родной земле. Загадка?
Иван Крамской сказал об этой картине и ее авторе так: «У других художников тоже есть деревья, вода и даже воздух, а душа есть только в „Грачах“».
Федор Васильев 1850-873
Однажды Васильев заметил: «Если написать картину, состоящую из одного голубого воздуха и гор, без единого облачка, и передать это так, как в природе, то, я уверен, преступный замысел человека, смотрящего на эту картину, будет отложен…» Так неистребимо верил художник в преображающую силу искусства.
Обостренное чувство движения – основы основ самой жизни – ценнейшая черта живописи Федора Васильева.
В картине «Перед грозой» мы видим, как надвигаются темные тучи, первый порыв ветра пригнул деревья, тревожно закричали птицы… Заклубилась пыль на дороге. Вот-вот громыхнет раскатистый гром…
Васильев умел схватывать именно такие мгновения. Ему была очевидна неуловимая напряженность момента, когда через мгновение что-то должно случиться. Что это будет? Чудо?
В подобном ощущении волшебного движения, надвигающегося прорыва прожил свою короткую жизнь и сам художник.
Друзья рассказывали: чтобы написать картину «Оттепель», Васильев день за днем, час за часом наблюдал, как наступает эта пора. Вот уже темнеет, оседает снег. Вот уже над прозрачной, бело-синей, ровной поверхностью выступает коричневая, клочковатая земля. Вот санный след, на снегу – еще вчера бело-сахарный, а сегодня уже темный, почти черный. И птицы кричат громче обычного.
В двадцать один год у Васильева началась чахотка. А врачи тогда свято верили в одно лишь лекарство – Крым.
В те времена понятие «товарищество» имело вполне конкретный смысл. Помогли друзья. Крамской, Ге собрали деньги. Если бы Васильев смог прожить в Ялте чуть подольше, возможно, чудо, в которое верил художник, и случилось бы.
Крамской, увидев присланную Васильевым картину «Мокрый луг» был ошеломлен. Хочется бесконечно дышать этим простором…
24 сентября в Ялте пейзажист Федор Васильев умер от чахотки. Ему было всего двадцать три года.
Иван Шишкин 1832-1898
Русский реалистический пейзаж всегда будил в людях самое лучшее. Любовь к родной природе, способность в обыденном увидеть прекрасное, возможность, как выразился Крамской, «стать самому лучше, добрее, здоровее».
Лев Толстой недооценивал пейзаж, как таковой. Безжалостно громил пейзажистов, скопом зачисляя их в толпу людей, творящих «искусство ради искусства». Случается, и гении ошибаются. В ответ на подобные обвинения Репин приводил в пример творчество двух великих пейзажистов – Васильева и Шишкина.
