Русские волки - [45]
Дальнейшие события добавили горечи в отношениях между казаками и добровольцами, которые переросли в острую вражду. Ночью кто-то «попытался исправить ошибку» или просто выместил злобу. Взрывом гранаты Загребов был ранен. Один осколок оставил глубокий след на правой ноге, другой же попал в спину возле позвоночника. Казаки нажали на сербов, и на следующий день Рудовская бригада пришла разоружать РДО. Когда сербы и казаки шумно подошли к дому, где разместились «волки», из окна высунулось дуло пулемета. Андрей Целобанов дал предупредительную очередь, чем сильно охладил пыл сербов.
— Ну, кто там еще хочет нашего оружия? — зло процедила рыжая бестия. Вы бы лучше так воевали с мусульманами, как наших стволов хотите…
Дело в том, что предыдущий командир Рудовской бригады пытался навести дисциплину, которая там была на низком уровне. Ведь чуть что, сербы могли отойти в «большую» Сербию — всего-то дел мост перейти. За трусость комбриг избивал провинившихся рукоятью пистолета. Но сербы — люди гордые, и не выдержав такого обращения, они своего командира застрелили.
Разоружили «волков» частично. Но ситуация стала совсем невыносимой и русские попросили найти для РДО другое место. Такое место было найдено Прибой в северо-восточной Боснии, недалеко от Посавинского коридора. Три года спустя там разместится российский контингент в составе миротворческих сил НАТО.
Ас решил, что надо уезжать. 27-го января он уехал в Белград, но на следующий день вернулся. Зашел в больницу к Загребову, предложил забрать его, но Загребов отказался, насторожившись.
В течение последующего месяца Ас не воевал. Он отошел и от руководства отрядом, и от участия в боях. Вероятно, обиделся и устал. Ас остался в Вишеграде, присматривая за тяжелораненым Игорем Козаком. С ним остался и Саша Кравченко.
28-го января 1993 года основная часть «Царских волков» ушла в Прибой, увезя с собой и знамя отряда. В Прибой РДО уезжал уже с другим командиром майором Эдиком. В Вишеграде этот офицер явно не мог раскрыть всех своих талантов. Там, в Прибое отряд успешно воевал около двух месяцев, действуя против Тузлинской группировки мусульман.
Казаки
Казаков, оставшихся в Вишеграде, в отсутствие Загребова тоже постиг раскол. Из них выделилась группа во главе с лихим Геннадием Котовым, записав на свой счет несколько дерзких и удачных операций.[35] Но история котовского отряда получилась недолгой.
29 января Котов сделал вылазку к селу Стражбеницы и перехватил там отряд мусульман, перегонявших скот. В бою казаки убили шестерых бойцов противника и нескольких ранили.
Окрыленные успехом, в последующие дни казаки ставили мины и проводили прочесывания местности.
А второго февраля семеро казаков во главе с Геной Котовым, пройдя в расположение мусульман, так успешно корректировали минометный огонь, что под разрывами мин погибло четыре бойца противника.
Но военное счастье переменчиво. Четвертого февраля произошел инциндент, сильно запомнившийся всем русским и ставший кровавым предзнаменованием. В тот день казак Риголетто ввалился в казарму пьяным и дико возбужденным. Оказалось, что серб натравил пьяного казака на двух пленных мусульман — и тот убил их ножом. Казаки отшатнулись от товарища. У них так было не принято, и кодекса поведения так никто не нарушал. Не по-православному это…
Возмездие пришло скоро. 9 февраля Котов со своей группой, опрометчиво не изменив прежнего маршрута, попал в засаду. По ним хлестнули прицельные очереди. Командир погиб сразу. Дико кричал Риголетто, прижимая простреленные руки к груди…
А вообще февраль 1993 принес казакам дурную славу. 3-го февраля десяток их здорово погулял в Белграде, наведя ужас на полицию города, до того не знавшую таких стихийных бедствий. Полиция оцепила вокзал в попытке остановить буйных союзников. После этого казаки переместились поближе к Вишеграду — в Ужицы, где продолжили веселье и даже пытались рассчитываться с таксистами ручными гранатами. Анатолий Шкуро бросился изучать местных проституток, но был неприятно поражен их дороговизной. Его товарищ Максай участник январского спора «Ты меня уважаешь?» — ловил попутку, лежа на мосту и паля в воздух из пистолета-пулемета «Скорпион».[36]
Дали знать о себе и казаки, стоявшие в Скелани. Сербы задержали им зарплату. Тогда казаки погрузились на БРДМ и взяли сербский штаб штурмом. Деньги сразу же нашлись, но слово «казак» стало вызывать не самые лучшие эмоции.
Вишеград. Третий слева — казачий командир Геннадий Котов.
(Погиб в феврале 1993 г.)
Смена
Потом обстановка ухудшилась. В феврале пошли гуманитарные конвои на Горажде. И тут же мусульмане обрядились в НАТОвскую униформу, резко усилилась их огневая мощь. Потом сербы и русские отбивали у них оружие добротные советские «Калашниковы» и снайперские винтовки (СВД), гранаты и пластиковую взрывчатку западного производства.
В начале марта большинство первого потока возвратилась в Россию. Зато вскоре с небольшим интервалом прибыли казаки «второго» и «третьего разлива». Прибывая на поездах в Румынию, до Вишеграда они добирались автотранспортом. Собственно казаков там было немного, хотя приехали и донцы с боевым опытом Приднестровья. Были также сибиряки и группа людей Беляева (из «Рубикона»). Среди этого пестрого коллектива встречались и очень колоритные фигуры. Так Андрей, 17-летний парень богатырского телосложения, получивший кличку Малыш. К моменту прибытия в Боснию на его счету было двузначное число убитых солдат противника в тех двух горячих точках, где он успел побывать. Малыш был снайпером-самородком, что называется — от Бога.
