Русские в Латинской Америке - [15]
Еще в 1933 году, то есть в самый разгар войны, И. Т. Беляев получил от Министерства иностранных дел все необходимые полномочия для содействия массовой русской иммиграции в Парагвай. Вскоре Иван Тимофеевич при активном содействии парагвайского консула Хуана Лапьерра основал в Париже Комитет по содействию массовой русской иммиграции в Парагвай, который возглавил донской атаман Африкан Петрович Богаевский. В 1934 году И. Т. Беляев представил сенату и палате депутатов парагвайского парламента проект закона о правах и привилегиях русских иммигрантов. Проект предусматривал свободу вероисповедания, возможность создания национальных школ, сохранение казачьих обычаев и традиций, в том числе общины. Вновь прибывающие освобождались от уплаты пошлин на ввоз имущества на десять лет.
К сожалению, в 1936 году в Парагвае произошел государственный переворот, в результате которого правительство президента Элихио Айялы, благожелательно относившегося к И. Т. Беляеву и его идее «Русского очага», было свергнуто. Однако самый чувствительный удар по планам создания «Русского очага» в Парагвае, по мнению самого Ивана Тимофеевича, нанесли раздоры в самой эмигрантской среде — как в парижской, так и в парагвайской. Планы переселения большого числа русских белоэмигрантов из Европы в Парагвай входили в резкое противоречие с интересами верхушки русской эмиграции, не желавшей терять свое главенствующее положение.
В 1934 году, после смерти атамана А. П. Богаевского, фактически прекратилось действие Комитета по содействию массовой русской эмиграции в Парагвай, а перевод всего дела на чисто коммерческую основу окончательно подорвал и без того скромные финансовые возможности эмигрантов.
В русской колонии в Парагвае дела также складывались не лучшим образом. Постоянное отсутствие в Асунсьоне самого И. Т. Беляева, мягко говоря, не способствовало укреплению «Русского очага». Идеологические оппоненты Ивана Тимофеевича из числа русских переселенцев в Парагвае через голову генерала вступили в контакт с эмигрантскими кругами в Париже, представляя дело И. Т. Беляева как «подрыв тех мощных организаций, которым суждено с помощью Германии разгромить большевистскую Россию». В то же время сам И. Т. Беляев и его сторонники никогда не воспринимали гитлеровскую Германию в качестве «спасительницы России».
В 1939 году началась Вторая мировая война. Вплоть до 1942 года Парагвай (в котором проживало немало этнических немцев, в том числе симпатизирующих нацизму) и его президент генерал Ихинио Мориньиго Мартинес вели двойную игру, поддерживая отношения и с теми, и с другими. И хотя официальный Асунсьон, в конце концов, был вынужден объявить войну Германии и Японии (в феврале 1945 года), парагвайское правительство не только сопереживало Третьему рейху, но и всю войну оказывало ему помощь сырьем и продовольствием, а после войны предоставило убежище многим нацистским преступникам.
Большинство же русских эмигрантов, несмотря на то что из-за коммунистического режима они были вынуждены покинуть родину, поддержали справедливую войну Советского Союза против фашистов и участвовали в движении солидарности с СССР. В таких условиях «Русскому очагу» существовать было все сложнее.
В 1949 году ряды русской колонии в Парагвае пополнились за счет эмигрантов из Китая, где в результате затяжной Гражданской войны победу одержали коммунистические силы. Казалось бы, русская община должна была бы обрести «второе дыхание», однако события внутренней жизни Парагвая сломали все ее планы.
В 1954 году в Парагвае в результате военного переворота на тридцать четыре года установилась диктатура Альфредо Стресснера, сына немецкого колониста и индеанки, свергшего президента Федерико Чавеса и правившего страной до 1989 года. Во время Чакской войны этот человек служил под началом И. Т. Беляева и навсегда вынес убеждение, что русские офицеры — люди чести. До сих пор ходят рассказы о том, как будущий диктатор любил захаживать к русским офицерам, чтобы пропустить с ними рюмку-другую рома. Надо отдать ему должное, по сравнению с другими латиноамериканскими диктаторами самый молодой на то время генерал в Латинской Америке слыл «либеральным каудильо»[14].
Альфредо Стресснер осуществлял репрессивную внутреннюю политику, но привел при этом страну к впечатляющим экономическим успехам. Проблема заключалась в том, что в годы холодной войны все русское зачастую ассоциировалось с коммунизмом и автоматически становилось враждебным. Для русской диаспоры в Парагвае наступили нелегкие времена.
Интересно, что сам диктатор, чьим идеалом, как говорят, был Адольф Гитлер, относился к «белым русским» (именно так парагвайцы стали называть эмигрантов из России) с большим уважением, оставшись верен старой фронтовой дружбе. Однако установленный им жесткий антикоммунистический режим создавал особый микроклимат вокруг русских иммигрантов и их потомков (русских парагвайцев он уважал, но запрещал им выезжать в СССР, да и оттуда никого не пускал). О нормальном функционировании организаций русской диаспоры в таких условиях не могло быть и речи.
