Русские святыни - [23]

Кроме этого, Василий Великий и Григорий Богослов были своего рода теоретиками и проповедниками монашества. Монашеский устав Василия Великого был популярен на Руси, а богопознание как задача человека, по Григорию Богослову, сводилось к «обожению», при котором смирение и аскетическое поведение лишь помогали выявить богоподобие человеческого ума и души. Учение о человеке и его поведении вытекало и из эллинского представления о красоте как выражении Бога. Бог выступает как единый источник любви, добра, красоты, истины. Особо следует отметить нравственную проблематику, которая наиболее яркими красками очерчена у Иоанна Златоуста. Мирскому пафосу стяжания, накопления, пафосу хранения вещественных благ противостоит его проповедь: "…начало и корень богатства должны непременно таиться в какой-нибудь несправедливости". Он заявляет: "Не говори: свое трачу, своим наслаждаюсь. Нет, не своим, а чужим. Именно потому, что ты делаешь из этого бесчеловечное употребление. Я и утверждаю, что эти имущества не принадлежат тебе. Они принадлежат сообща тебе и близким, как солнце, воздух, земля и все остальное".[55] Он утверждает: "Для нас предопределено скорее совместное, чем раздельное владение вещами, и оно более соответствует самой природе".[56] Златоуст отчетливо осознает, что наличие бедности и богатства суть источник морального зла, разъединяющее общество начало: "…что принадлежит Владыке, то принадлежит вообще всем. И заметь, что касательно того, что принадлежит вообще всем, не бывает ни малейшей распри, но все свершается мирно".[57]

Иногда утверждают, что данный взгляд на проблему бедности и богатства был исключительной принадлежностью Златоуста. Но вот Василий Великий, второй из трех великих святителей восточной церкви, говорит: "Что ответишь ты судии — ты, который одеваешь стены, а не одеваешь человека, украшаешь лошадей, а не бросишь взгляда на твоего брата в жалкой нужде, гноишь свой хлеб, а не питаешь голодных, зарываешь свое золото, а не приходишь на помощь угнетенному?.. Если бы каждый довольствовался необходимым и оставлял избыток нуждающимся, то не было бы ни богатых, ни бедных".[58] И эту социальную направленность на защиту угнетенных и униженных мы видим в восточном христианстве и, в частности, в русском православии. О Феодосии Печерском, втором святом, канонизированном русской церковью, и первом ее преподобном, читаем: "Блаженный отец наш Феодосии заступался за многих перед судьями и князьями, избавляя их".[59] Служение правде приводит его к столкновению не только с судьями, но и с князем Святославом. Эта направленность сохраняется у всех русских святых. Святой Филипп не побоялся выступить с осуждением самого Ивана Грозного. В ответ на угрозы царя Филипп заявляет: "Не могу повиноваться повелению твоему паче, нежели Божьему… Подвизаюсь за истину благочестия хотя бы лишился сана и лютейше пострадал. Иначе тщетна будет для нас вера наша".[60] И примеров подобной позиции русских святых можно привести множество.

Необходимо отметить, что православие гораздо более последовательно, нежели западная церковь, следовало принципу христианства — все люди равны перед Богом, равны в нравственном отношении. Общество понималось как органически внутреннее единение людей на основе свободно основанного качественного отношения (любви) по общности духа. Полагание любви в основу единства исключало различение людей в нравственном отношении.

Итак, от Византии Русь брала созвучные ее национальному мироощущению учение о любви к мудрости, эллинское отношение к красоте, преданное и смиренное движение по божьему пути ("общежития"), освоение полноты жизни, монашество как служение Высшему в этом мире и культ справедливости. Именно в IV веке в Византии зародилось учение исихазма (от исихия — тишина, покой), через тысячу лет получившее прописку на русской земле. Выбрав и приняв греческое вероисповедание, русские оказались втянуты и в византийские споры, в которых за богословской оболочкой прятались серьезные жизненные и мировоззренческие вопросы. Руси вновь пришлось выбирать один из предлагаемых ответов, а в результате ее своеобразие не уменьшилось, а усилилось.

На одни и те же вопросы истории разные культуры дают различные ответы. Так, переломный момент истории поставил задачу выяснить или хотя бы уточнить принципы жизни и основания мировоззрения. Европейская культура ответила на вызов истории появлением философии Фомы Аквинского и Возрождением. Православие ответило исихазмом, который в несколько преобразованном виде стал определяющим жизнепониманием на Руси.

§ 2. ИСИХАЗМ

Что такое исихазм? Слово это греческое, от «исихия» — покой, тишина, молчание. Истоки исихазма коренятся в IV веке в попытках найти правила жизни человеческой в миру и в монашестве. Окончательное оформление исихазм получил в XIV веке. Теоретики и вожди византийского исихазма — Григорий Синаит (ум. 1346), который был руководителем общины исихастов на Афоне, и его ученик, святой Григорий Палама (1296–1359). Исихазм стал господствующим мировоззрением, а в 1351 г. на Влахернском (Константинопольском) соборе признан официальной доктриной православной церкви. Протоиерей Иоанн Мейендорф предлагает различать по крайней мере четыре смысла термина «исихазм»: 1) отшельничество, молчальничество, имевшие место уже в первые века монашества; 2) школа духовной практики, связанная с творением молитвы Иисусовой — XIII–XIV вв.; 3) учение св. Григория Паламы о нетварных энергиях — XIV в.; 4) движение "ревнителей православия", которое во второй половине XIV в. было особенно сильным в Московской Руси и в Восточной Европе в целом. Он же проводит еще одно разделение исихазма на практический (пункты 1, 2, 4) и теоретический (пункт 3).