Русские солдаты в Северной Африке (1940–1945 гг.). Эль-Аламейн: неизвестные страницы войны - [15]

В это время, однако, из поступающих в штаб сведений становилось ясно, что Роммель, сосредоточив все свои силы на захват Тобрука, совершил серьезную стратегическую ошибку: он дал возможность остаткам 8-й британской армии отойти и занять выгодную для обороны позицию у Эль-Аламейна. Три раза 96-я немецкая дивизия при поддержке итальянской пехотной дивизии “Тренто” бросалась в атаку, но все атаки фашистов были отбиты. Бои шли ожесточенные, и положение 8-й армии было чрезвычайно тяжелым. Но 4 июля 1942 г. неожиданно для англичан Роммель прекратил свое наступление и перешел к обороне. Его войска были до предела истощены и испытывали острую нехватку вооружения, боеприпасов и особенно горючего. С конца мая 1942 г., т. е. с начала наступления, он не получил ни одного солдата, ни одного танка, ни одного орудия. Это объяснялось, в первую очередь, ситуацией на советско-германском фронте, куца были стянуты все основные силы и военные ресурсы гитлеровской Германии.

Полученная передышка дала англичанам возможность укрепить свои позиции и подтянуть резервы. Английское правительство в связи с военными неудачами в Северной Африке приняло решение о смене командующего 8-й армией. Вместо генерала Окинлека был назначен генерал Александер, а вместо командующего 8-й армией генерала Ричи был назначен генерал-лейтенант Монтгомери. 9 августа Окинлек, бывший главнокомандующий английскими войсками, собирался отбыть из Египта, и в его честь был прием, устроенный начальником штаба генерал-лейтенантом Артуром Смитом. Я был в числе приглашенных и там впервые услышал, что американцы и англичане приняли решение о совместных военных действиях в Африке и вместо открытия второго фронта планируют высадку совместных войск в Марокко и Алжире. 8-я армия после ее соединения с высадившимися союзными войсками войдет в 18-ю группу армий. 28 августа я встретился с генералом Баддингтоном, который подтвердил эти сведения. В начале сентября в Египет уже прибыла американская военная миссия во главе с генералом Максвеллом, а в конце этого же месяца американцы начали в спешном порядке в 20 км на юго-восток от Каира строить большой современный аэродром. Как только аэродром был построен, начала прибывать американская авиация. Одновременно прибыло много английских и американских офицеров, в их числе сын английского премьера Уинстона Черчилля, военный журналист в чине капитана. Это был человек среднего роста, упитанный, несколько угловатый, примерно 35 лет. Конечно, он был на особом положении у английского командования. Он не скрывал своей близости к “Интеллидженс сервис” и дружил с известным английским разведчиком на Ближнем Востоке капитаном Холдеем. Его рабочий кабинет находился непосредственно в разведотделе в штабе английских войск в Каире. Его командировка в Египет была временной, так как сферой его профессиональных интересов были Балканы, и как только стало возможно, он уехал в Югославию и больше в Каире не появлялся».

Бросок на танке

Воспоминания А.В. Карасова небогаты подробностями: сколько лет с тех пор прошло! Но один эпизод он помнил крепко.

«По предложению Монтгомери в составе 8-й британской армии был сформирован бронетанковый корпус, для чего в Египет прибыла бронетанковая дивизия. Баддингтон однажды пригласил меня поехать с ним на осмотр этой дивизии. Там я неожиданно познакомился с Монтгомери. Когда мы приехали, в дивизии шли полевые занятия и один из танковых батальонов занимался форсированием каньона, примерно трехметровой ширины и такой же глубины. Мы у себя дома на нашем старом танке Т-26, не говоря уже о танке Т-34, такой каньон на большой скорости перескакивали без затруднений. А англичане на своем “Центурионе” сначала его срывали, условно под огнем противника, а затем осторожно спускались в него и на форсированном моторе пытались выскочить из него по крутому скату в 45 градусов, но чаще всего это не удавалось и приходилось снова срывать спуски в каньон. В среднем на эти операции затрачивалось около двух с половиной часов.

Я знал тактико-технические данные танка “Центурион” и предложил попробовать форсировать каньон на большой скорости прыжком, но ни один танковый экипаж не согласился испробовать этот способ. Я предложил Баддингтону продемонстрировать этот способ, но он заколебался и начал отговаривать меня рисковать. Вдруг за спиной раздался голос: “Бадди, надо попробовать!” Сразу все расступились, и в круг вошел генерал-лейтенант в военно-полевой форме, на вид около 50 лет. Поздоровавшись с Баддингтоном, он протянул мне руку и сказал: “Я командующий 8-й армией Монтгомери. Мне уже говорили о вас, и я знаю, что вы танкист, что вы сами хорошо водите танк и хорошо стреляете из танка. Ваше предложение мне понравилось. Давайте попробуем. Садитесь в танк командира батальона, поводите его по ровной местности на разных скоростях, а когда освоитесь, я сам сяду с вами в танк”. Обращаясь к командиру батальона, приказал: “Ведите нас к вашему танку!”

Я сделал несколько кругов по полю танкодрома, на большой скорости перескочил через учебный окоп и, подъехав к генералу Монтгомери, доложил, что готов форсировать каньон. Монтгомери попытался влезть в танк, но его отговорили, убедив, что эффективней понаблюдать за формированием со стороны. В танке занял свои места английский экипаж во главе с командиром батальона, а вместо водителя сел я.