Русские сказки - [17]

* * *

В этот вечер Юри (он взял себе этот созвучный своему настоящему имени псевдоним, так как среди людей избранной им национальности его новое имя изредка встречалось) подзадержался на работе. Сегодня у него было приподнятое настроение, поскольку, после двухнедельных усилий, ему удалось-таки вдохнуть жизнь в старенький «ролкс», а это означало, что он начал потихоньку осваиваться со здешними примитивными средствами передвижения, иной раз дивясь тому, как можно было усложнить такие простые вещи.

Когда он, кивнув сторожу, престарелому отставному солдату-инвалиду, вышел за ворота, солнце уже давно село и на небе зажглись столь знакомые по прежней жизни созвездия. Он постоял, с наслаждением вдыхая свежий морозный воздух, после гаражной вони казавшийся сладким, отыскал небольшую туманность у северной оконечности созвездия Львиный Коготь, за которой находилась Земля, а потом не торопясь двинулся вверх по переулку. В это время вагоны конки уже не ходили, и он решил срезать путь.

Юрий успел отойти от ворот гаража шагов на триста, когда навстречу ему из-за угла покосившегося забора, нещадно скрипя сапогами, появились четверо сутулых мужиков. У двоих торчали из-за плеча короткие кавалерийские штуцеры. Старший, грузный бородатый мужик в грубой солдатской шинели и грязной хлопковой папахе, резко затормозил и, положив руку на болтающуюся на брюхе кобуру, нагло уставился на Юрия:

— Эй, ты кто такой?

Судя по тону, он был настроен довольно воинственно и причина этого настроения явственно ощущалась уже с расстояния пяти шагов. Юрий поморщился, ему сейчас совершенно не хотелось влипать в какие-нибудь неприятности. Поэтому он остановился и демонстративно выставил вперед раскрытые ладони:

— Прошу прощения, я простой механик из гаража штаба округа. Позвольте мне пройти, господа.

Он уже достаточно усвоил местный диалект, чтобы не опасаться, что его примут за иностранца.

— А-а-а, — старший осклабился, — офицерье возишь, шкура. — Он бросил взгляд на остальных, сгрудившихся за его спиной, и снова повернулся к Юрию.

Тот спокойно смотрел на них. С его уровнем подготовки четверо неуклюжих мужиков не представляли для него никакой опасности.

— Ну, че молчишь, офицерьев прихвостень?

— А разве ты о чем-то спросил? — Юрий неожиданно почувствовал, как в нем поднимается злость. — Мне показалось, что тебе просто захотелось побрехать, как заскучавшему псу.

Старший вытаращил глаза. Он никак не ожидал от этого сухощавого молодого парня подобной наглости. В его неповоротливом мозгу мелькнула смутная мысль, что этот странный тип, бог знает почему, может быть опасен. Иначе с чего этот плюгавик не боится четверых вооруженных мужчин. Но тут ему подумалось, что, может быть, этот парень просто не заметил у них оружия. Нарочитым жестом старший передвинул висевшую на поясе кобуру. Они постояли еще минуту, молча пялясь друг на друга, и за это время винные пары окончательно унесли все опасения из головы старшего. А когда до него дошло, что его авторитету в глазах подчиненных нанесен существенный урон, его охватило бешенство. Вся эта игра мыслей так ясно читалась на его лице, заросшем недельной щетиной, что Юрий не выдержал и рассмеялся. И этот смех окончательно вывел старшего из себя.

— А ну к стене! На колени! — Старший выхватил барабанник и попытался ударить этого наглеца тяжелой рукоятью по голове, но тот необъяснимым образом вдруг переместился вбок и после неуклюжего удара старшего, пришедшегося в пустоту, оказался у него за спиной. Мужик завертелся, пытаясь обнаружить внезапно исчезнувшего противника. — Эй, ребята, а ну покажите ему, что значит спорить с «народным патрулем»!

Ребята начали суетливо приводить себя в боевую готовность. Двое заклацали затворами штуцеров, а третий, которому, видимо, просто не хватило огнестрельного оружия, выхватил из-под полы заношенного суконного пальтишка полуметровую дубинку со вбитыми в толстый конец гвоздями и неуклюже ею замахнулся. Юрий почувствовал, что кровь в его жилах стремительно ускоряет бег, и мягким движением скользнул к нему.

Схватка напоминала одновременно балет и избиение. В этом мире вряд ли существовали школы, где можно было бы обучиться хотя бы начаткам тактики схватки с несколькими противниками, а составляющие того, что впоследствии станет несокрушимым искусством рукопашного боя, были размазаны по многочисленным национальным видам борьбы или оставались случайными находками любителей уличных драк.

Через две минуты все было кончено. Юрий еще несколько мгновений молча постоял, потом тряхнул головой, будто прогоняя наваждение, тяжело вздохнул и склонился над лежащими телами. У старшего была сломана шея, у двоих проломлены виски, а того, что с дубиной, он прикончил прямым ударом, вогнав ему в мозг носовую кость. Юрий вздохнул. Черт, по-видимому, этот скачок во времени оказался для него не таким безобидным, как он раньше считал. Как быстро он потерял контроль над собой!

Когда он вошел в подъезд доходного дома, в котором они с Круиффом снимали две меблированные комнаты по соседству, старенькие, поцарапанные ходики в глубине привратницкой показывали уже половину первого. Старичок привратник привычно дремал у своего окошка, не проснувшись даже от резко клацнувшего замка входной двери.