Русские народные сказки Пермского края - [41]

— А что, — говорит Апракса Королевишна, — раз никто этого посла побить не может, позови, князь, молодого-то Ставра, сына Годиновича. Может, он не живой уже, а ежели живой, дак не поможет ли.

Князь пошел, кричал, звал Ставра — никто ему не ответил. Апракса Королевишна пошла сама. Закричала, позвала Ставра — он ей голос подал. И добыли его, привели к князю. Посол посмотрел и говорит:

— Он мне знакомый, этот молодой Ставр Годинович. Отдайте мне его — я вам долг прощу.

Обрадовался князь, отпустил Ставра с послом.

А она, Василиса Тимофеевна, на царских лугах шатер изладила, никого туда не запускала. Вот она его, Ставра-то, туда привела, тут он ее по сережке-то и узнал, за ушки взял и поцеловал. А потом и говорит:

— Не я ли всем говорил, что моя жена Василиса Тимофеевна двои продаст, а трои выкупит. Вот так-то.

66. Про Степана-царевича

Было у Степана-царевича два брата. Поехали они все втроем через Почай-реку. Уговорились на мосту той реки по очереди караулить. Сперва старший брат Степана-царевича пошел. Слышит: идет Идолище одноглавое, идет и поет:

Кто этот мост мостил,

Меня за реку пустил.

Ехать бы мне, переехать бы мне,

Нет со мной поединщичка,

Да нет со мной супротивничка,

Есть Степан-царевич,

Да он еще в колыбели качается.

— Че ты, — говорит старший брат, — Идолище Поганое, глаголешь?

— А я, — отвечает Идолище, — думал, что ты в колыбели качаешша, а ты по всей земле шатаешша.

Тогда старший царевич ему говорит:

— А ну-ка, Идолище Поганое, дунь по реке, чтобы река помедневела, бережки поджарились!

Идолище как дунет, дух у него захватило, тут старший царевич его и победил.

На другой день надо другому брату ехать мост караулить. Идет на мост Идолище двуглавое, идет и поет:

Кто этот мост мостил,

Меня за реку пустил.

Ехать бы мне, переехать бы мне,

Нет со мной поединщичка,

Да нет со мной супротивничка,

Есть Степан-царевич,

Да он еще в колыбели качается.

— Че ты, — говорит средний брат, — Идолище Поганое, глаголешь?

— А я, — говорит Идолище, — думал, что ты в колыбели качаешша, а ты по всей земле шатаешша.

— Ну-ка, Идолище Поганое, — говорит средний брат, — дунь по реке, чтобы река помедневела, бережки поджарились!

Как дунет Идолище, чуть дух не испустил, тут его царевич и победил.

На третий день уже очередь пришла Степана-царевича. Он пошел на мост. Идет Идолище трехглавое, идет и поет:

Кто этот мост мостил,

Меня за реку пустил.

Ехать бы мне, переехать бы мне,

Нет со мной поединщичка,

Да нет со мной супротивничка,

Есть Степан-царевич,

Да он в колыбели качается.

Степан-царевич спрашивает:

— Ты че, Идолище Поганое, глаголешь?

А он удивляется:

— А я думал, что ты в колыбели качаешша, а ты по всей земле шатаешша.

— Ну-ка, — говорит Степан-царевич, — Идолище Поганое, дунь по реке, чтобы река помедневела, бережки поджарились!

Тот дунул. Ничего с им не сделалось. Тут оне бились, бились. А братья спят, ничего не знают. Тут Степан-от царевич бросил шляпу свою, да в караушку-ту попал, где братья спали. Там только окна защелкали. Тут братья проснулись, прибежали на подмогу и убили Идолище трехглавое.

67. О вишерских богатырях

Говорливской камень есть над Вишерой. В этом камне жили богатыри. Вот они раз похвастали: «Ежли бы были кольца из неба и из земли, мы сволокли бы вместе и небо, и землю». Такая у них была сила. И вот Бог на них разгневался, и они окаменели. Только говорили, что при окончании жизни они все воскреснут.

Вот и про Ветлан-камень так рассказывали, и про речку Полюдиху. Жил там тоже богатырь, дом там у него был. Он коня поил, потом привел, поставил в стойло — и конь окаменел. Потом он сам пришел, сел за стол, руки положил на стол и тоже окаменел, А жена лежала на полатях, и через брус у нее волосы висели — и она тоже окаменела.

Так и остались камни — это богатыри. Говорили у нас в Акчиме, что на Пасху слышали выстрелы в Писанском камне. Это богатыри встречают Пасху.

68. Полюд и Пеля

В наших краях на Вишере был богатырь Полюд на западе и великан-богатырь Пеля на востоке. Они далеко отстояли друг от друга, а высотой были одинаковы.

Полюд пил воду из своего озера, находящегося под ним. Пеля пил воду из речки Золотанки, которая бьет из-под него. Между богатырями был камень Помяненный. Богатырь Пеля был очень богатый, а Полюда не любил, так как считал, что Полюд хочет у него отобрать страну и богатство. Полюд был коренным уроженцем и тоже славился богатством, много у него было золота, серебра и меди. Его богатство лежало под озером.

Из поколения в поколение передавались рассказы о богатыре Полюде, что он имеет соляные рассолы и хлеб.

У Пели богатства было больше в несколько раз, но Полюд был сильнее Пели. Пеля питался разным земным мясом и воздушной рыбой. Пеля первым затеял ссору с Полюдом. Он считал, что западнее Помяненного камня его владения. А тогда Пеля бросил двадцатипудовую палицу через Поманенный камень в богатыря Полюда, но палица упала севернее его. Полюд встал и спокойно взял палицу, а Пеля решил посмотреть через Помяненный, попал ли он Полюду в голову. А Полюд махнул палицу в Пелю, когда тот хотел сесть. Палица скользнула по голове и череп его вмяла так, что уши Пели стали выше головы и вытянулись в длину. За три-четыре версты уши видны выше черепа на два аршина — острые, большие, как у осла. Пеля сгоряча, взбудораженный ударом, схватил палицу и пустил ею в Полюда. Палица заклинила главную пещеру, не причинив вреда Полюду. Полюд даже не встал, а посмотрел на камни Ветлан, Говорливый и Березовый, скользнув взором по Помяненному, и, повернув голову на свои владения, заснул беспробудно. А Пеля от неудачного броска больше не встал: он окаменел.