Русские. Нация, цивилизация, государственность и право русских на Россию - [9]

Понятие «русские» обозначает обширное уже в древности и, тем более, сегодня сообщество людей, связанных общностью происхождения, языка, самосознания и долговременным единством политической судьбы, если и не всегда актуальным, то всегда чаемым этой общностью.

Понятием русской нации охватывается не только этнографическая группа великороссов, но все восточные славяне. Группы малороссов и белорусов имели особенности в своём политическом и языковом развитии, но до начала эпохи политического конструирования наций в ХХ веке не порывали с самосознанием русского единства (или, по крайней мере, триединства), да и сейчас этот разрыв является во многом искусственным и насильственным.

Старейшее национальное государство европы

Слово «Русь» появляется уже в исторических источниках IX века, а уже в середине XI оно относится к обширной надплеменной исторической, культурной и политической общности, к которой прилагаются понятия «земля», «люди», «язык», «власть». Нет никаких оснований отказывать этой общности в имени «нации» по крайней мере в том смысле, который вкладывается в него авторами говорящими о «нациях до национализма».

Первый раз слово «нация» по отношению к предкам славян – венедам применяется ещё в «Германии» Тацита в конце I века н. э. «Peucinorum Venedorumque et Fennorum nationes» – само по себе это говорит больше об особенностях словоупотребления римского историка, но именно из таких частных словоупотреблений и вырос, в конечном счете, концепт «нации».

Уже в начале Х века русские послы приходят в Царьград со словами «мы от рода русского» – и приходят они «от великаго князя рускаго, и от всея княжья и от всЬх людий Руское земли». Уже в первом в истории документе с упоминанием русских – Вертинских анналах за 839 год, появляется эта формула «от рода русского»: «id est gentem suam, Rhos vocari dicebant».

«Россия является старейшим национальным государством Европы» – отмечал И.Л. Солоневич. Русская нация появляется на историческом поприще одновременно с большинством других христианских наций Европы.

Если посмотреть на карту Европы X–XI века, то, в большинстве своем, мы увидим на ней те же страны и народы, что и сегодня, за очень и очень немногими исключениями. Англия, Франция, Польша, Чехия, Венгрия, Дания, Швеция, Норвегия, Сербия, Хорватия, Болгария появились на карте именно в этот период. В составе Священной Римской Империи оформились королевства Германия и Италия, хотя и не достигавшие настоящего политического единства. На севере Иберийского полуострова христиане Леона и Кастилии вели реконкисту у мавров, подготавливая появление Испании. Это был период «великого происхождения народов» и русская нация явилась на свет именно в этот момент.

Феномен европейской христианской наций был переносом на конкретные ранние государства модели Священного Царства – Израиля. Народ Ветхого Завета был первой нацией в истории, нацией созданной свыше волей Господа и как Его орудие. «Библия предлагала в самом Израиле разработанную модель того, что значит быть нацией – единство народа, языка, религии, территории и правительства… именно он был для читателей Библии очевидным образцом того, какой должна быть нация, зеркалом для воображаемого образа своей нации» – указывает британский исследователь Эдриан Хастингс.

Как отмечает другой современный исследователь – Стивен Гросби – воспоминания о едином царстве Давида и Соломона, надплеменное представление о «всём Израиле», убежденность в том, что этот народ принадлежит определенной территории и что она принадлежит исключительно ему, вера в то, что земля и народ были освящены соглашением с единым Богом – все эти составляющие национальности отделяли библейский народ от окружавших его неустойчивых племенных союзов, изолированных городов-государств и размытых в своей идентичности империй.

Нетрудно отметить удивительное и, конечно же, не случайное сходство русского национального самосознания с этой заданной в Ветхом Завете моделью. С древнейших времен русская нация получает эту библейскую закваску. Владимир и Ярослав предстают как Давид и Соломон, племенные объединения выступают как аналог колен Израилевых. Постижение понятия «Всея Руси» (примененного сперва для обозначения области власти Русских митрополитов, а затем перенесенного на князей), центрального для самовосприятия русской нации и её государственнотерриториального развития, невозможно без учёта пронизывающего Ветхий Завет представления о «всём Израиле» (Втор. 5, 1 и др. места).

Русь была одним из самых ранних слепков этого библейского образца среди христианских народов. И в наиболее полной мере воплотила в своей истории эту парадигму, сохраняя единство вопреки завоеваниям, разделениям, пленениям подобно избранному народу, сознающему не только своё этническое единство, но и метаисторическую миссию.

Летописец помнит еще отличия полян от древлян и вятичей, он знает, что русские князья соединили варягов и словен, но единство этой общности именуемой «Русью» для них несомненно и вне обсуждения. Первый русский летописец сознательно конструирует образ русской истории как истории единого народа, создающего единую страну и подчиненного единой власти.