Русские на Эвересте. Хроника восхождения - [5]

Идет заброска грузов в первый лагерь. Самое сложное место – ледопад Кхумбу. Из базового лагеря он выглядит небольшим, но его прохождение выматывает до предела. Основная часть работы ложится на плечи шерпов. Со стороны кажется, что кто-то развесил многоцветные гирлянды по всему ледопаду – это носильщики поднимаются вверх по тонким ниточкам верёвочных перил. Они хорошо акклиматизированы и без видимых усилий проходят весь путь до первого лагеря.

Шерпы одеты кто во что горазд. На них разномастная форма с названиями разных стран и альпинистских клубов. Выдача высокогорным носильщикам формы и снаряжения – обязательное условие любого контракта. Поскольку за год многие из них участвуют в работе нескольких экспедиций, скапливается излишек амуниции, который можно с выгодой продать. Что шерпы и делают, пополняя скудный бюджет своих многодетных семей.

У всех членов экспедиции сложились самые дружественные отношения с шерпами. Этими доброжелательными и уравновешенными, верными и исполнительными, удивительно сильными и выносливыми людьми. Если бы проводились соревнования по переноске грузов в горах, им, без сомнения, не было бы равных. Другое дело, что большинство шерпов плохо владеют техникой (никто ведь не обучает их премудростям скалолазания) прохождения сложных скальных участков, которыми изобилует будущий маршрут. Полной уверенности, что они осилят его нет. Впрочем, будущее покажет.

А пока многосложный механизм экспедиции набирает обороты. Снизу подошли караваны с грузами. Потребовалось несколько дней, чтобы разобрать и рассортировать их. Получив заработанные рупии, носильщики ушли вниз. У подножия Горы остались лишь те, кому предстояло несколько месяцев жить бок о бок друг с другом, работая ради общей цели – победы над Эверестом. Победы, которая всегда достигается дорогой ценой.

В ночь на 26 марта Эверест впервые показал свой крутой нрав. Неожиданно поднялся сильный ветер, норовя сдуть установленную в лагере I вместительную палатку «Зима». Порывы усиливались. Лопнули несколько оттяжек. С трудом связали их. Не помогло. Ураган начал прямо-таки вырывать из снега колья, к которым крепились оттяжки. Решили повалить палатку, пока её не разорвало в клочья.

К утру стало вроде бы поспокойнее. Когда попытались снова установить «Зиму», увидели внушительных размеров дыру, всё же прорванную ночью ураганом. Сквозь неё ветер, словно мощнейший пылесос, высасывал из палатки все подряд и деловито гнал добычу по Долине Безмолвия. Пришлось одному из альпинистов прикрыть амбразуру телом, чтобы «Зима» вовсе не опустела. Поблизости нашли ботинки, но вот пуховка[6] исчезла. Её случайно обнаружили несколько дней спустя в глубокой трещине метрах в двухстах от лагеря.

Тем временем внизу продолжалась работа по сортировке экспедиционных грузов. Жизнь базового лагеря входила в размеренное русло, регламентированное распорядком дня. Точнее, временем приема пищи: 6.00 – завтрак для альпинистов, уходящих на маршрут, 9.00 – завтрак, 12.00 – второй завтрак, 14.00 – обед, 19.00 – ужин. Большинство членов экспедиции ещё плохо акклиматизировались. Всех донимали головные боли и сухой мучительный кашель.

Впрочем, естественные и неизбежные для акклиматизационного периода неприятные ощущения нисколько не влияли на творческую потенцию экспедиционных юмористов. В базовом лагере появились названия площадей и улиц, даже тупиков. Палатки украсили надписи, свидетельствующие об их принадлежности тому или иному восходителю. «Хижина дяди Тамма» принадлежит, как нетрудно догадаться, руководителю экспедиции.

Евгений Тамм  55 лет. Любовь к альпинизму привил ему отец – известнейший советский физик, лауреат Нобелевской премии академик Игорь Тамм, всегда проводивший отпуск в горах и бравший сына с собой. В двенадцать лет Тамм-младший уверенно стоял на горных лыжах и совершал несложные восхождения. Его первая вершина – Сунахет на Кавказе.

По стопам отца пошел и в выборе профессии. С той лишь разницей, что занимается не теоретической физикой, а экспериментальной. Евгений Тамм – доктор физико-математических наук. Руководит сектором Физического института имени П.Н. Лебедева Академии наук СССР. Все свободное время отдает горам. Заместитель председателя Федерации альпинизма СССР, неоднократный участник и руководитель экспедиций на семитысячники Памира и Тянь-Шаня. Совершил первопрохождения[7] по новым маршрутам на пик Коммунизма, на Хан-Тенгри с севера, на пик 26 Бакинских комиссаров.

Его сын Никита и дочь Марина, хотя разделяют любовь отца к горам (чисто теоретически), сами не стали восходителями (на практике). Теперь вся надежда, как полагает Евгений Тамм, на внуков, которые, возможно, не дадут угаснуть семейной альпинистской традиции.

Кстати говоря, в этом плане гораздо лучше обстоят дела у старшего тренера экспедиции Анатолия Овчинникова и тренера Бориса Романова. Они живут на окраине базового лагеря, в соседних палатках. В том месте, которое с легкой руки экспедиционных острословов получило неофициальное, но весьма едкое название – «Тренерский тупик».

Анатолий Овчинников. 55 лет. Альпинизмом увлекся на первом курсе Московского высшего технического училища имени Н.Э. Баумана, где и сегодня продолжает заниматься научно-педагогической деятельностью. Профессор, доктор технических наук.