Русские масоны. От Романовых до Березовского - [184]
Инициатором выступила кафедра истории института профессора А.А. Королева, который пригласил для участия профессионалов и сделал вступительный доклад с анализом состояния этой научной дисциплины, в том числе подверг критике взгляды специалистов, стоящих, как он выразился, на позициях «православии и почвенничества» или «традиционалистов», проводящих мысль о жидомасонском заговоре» и якобы преступности орденских организаций. Мое выступление каеалсхъ преимущественно положения западного масонства с его сильными и слабыми сторонами, в частности, отмечалось сокращение численности адептов в CILIA и других странах и утрата доли былого общественного влияния. С.П. Карпачев в кратком очерке объединений наших «вольных каменщиков» пришел к выводу, что «за семь лег существования в современных условиях отечественное масонство не добилось заметных успехов, не приобрело сколько-нибудь массовую социальную базу и не превратилось даже в минимально значимую общественную силу» (с. 48). Профессор М.М. Мухамед-жанов, в прошлом начальник Особого архива КГБ, рассмотрел историографические трактовки роли масонов в Февральской революции 1917 г., отметив отсугствие у них решающей роли в тех событиях, хотя вопрос далеко не исчерпан, требует использования новых источников и создания специальных трудов на базе широкого комплекса обобщенных данных.
Идеологические аспекты тематики затронули доцент Института молодежи В.Н. Егошина и профессор B.C. Сахаров. Первая из них при освещении участия масонов в политике полагает: «Члены масонских лож своими идеями, влиянием, личными качествами оказывали воздействие на политический процесс в мире, но это влияние не являлось целенаправленным воздействием масонства как организованной силы» (с. 69). Второй ученый, рассмотрев соотношение романтизма и масонства в русской литературе, констатировал лишь начальные шаги специалистов. Профессор МГИМО В.Е. Корнеев высказал, как нам представляется, слишком позитивную оценку материалов о масонстве царского Департамента полиции, которые не могут служить вполне достоверным источником. В сборник материалов были также включены краткие воспоминания эсера Л.К. Чермака о пребывании в одной из петроградских масонских лож с полезными комментариями А.Н. Серкова, уточнявшими ряд аспектов.
Последние события в жизни отечественного масонства свидетельствуют об определенном расширении численности мастерских Великой Ложи России при усиливающихся трудностях внутреннего развития на почве трений между руководителями и отдельными группировками адептов. Катализатором подобных настроений стаю углубляющееся недовольство методами руководства Г.Б. Дергачева и приближенных к нему лиц. Беседы со спедоалистами, неплохо осведомленными в причинах отмеченного явления, рисуют примерно следующую картину. Уверовав в свою исключительную удачливость, великий мастер начат принимать единолично важные решения, бесконтрольно распоряжатся финансами, много времени проводил в загранкомандировках и препятствовал выезду за рубеж остальных членов вплоть до отказа выдавать им масонские удостоверения, открывающие доступ в иностранные ложи с возможностью при необходимости получать материатьпую и иную поддержку. Руководитель прибегал к созданию в иных городах России т.н. виртуальных лож, числив шихся лишь на бумаге. Не оказалось у него и надлежащих организаторских способностей, что выразилось в провале попыток приобрести помещение или храм для ритуальиых собраний, не был налажен выпуск периодического вестника ВЛР. возможным источником недовольства могла быть излишняя засекреченность работ, о которых кратко вещал лично Дергачев, не допуская общения с прессой своих коллег.
Отголоски неблагоприятных симптомов по-своему фиксировала и бывшая жена Елена. Как-то ей якобы позвонил испуганный, растерянный и злой благоверный, уведомивший об избрании вместо него великим мастером>1 одного олигарха, сына быв шего начальника информационного управления КГБ, в прошлом министра топливно-энергетического комплекса в правительстве Гайдара. Однако Дергачев все же добился 9 января 2000 г. сохранения своего поста на каком-то заседании верхушки с перевесом в один голос, принадлежавший срочно вызванному из Петербурга мужу двоюродной сестры Елены по имени Виктор. Попутно мадам не упустила случая попенять бросившему ее изменнику. «В погоне за электоратом ты стал судорожно расширять «пирамиду», создавал все новые и новые ателье. Во Владивосток летал, в Архангельск, ('вой родной Ярославль не пожалел и там ложу открыл. Хотя она, по суги дела, и фиктивная. Состоит в основном из московских же твоих «братьев». Неужели тебе не надоела такая скучная и пошлая жизнь? Неужели ни о чем не говорят эти бесконечные масонские скандалы? Вот очередной — во Франции» (с. 325, 326). Вряд ли Дергачев обращал тогда на Елену внимание.
По ее словам, главными спонсорами и заступниками функционера являлись бывшие комсомольские деятели, которые в начале перестройки успели отхватить значительные куски доходной государствепной собственности. Они считали великого мастера самым надежным человеком и хотели сохранить на посту
