Русские. Как мы изменились за 20 лет? - [19]

Главный редактор журнала «Политический класс» В. Третьяков, связывая будущее России и ее современную «элиту», говорит прямо: «Сама политическая элита, то есть субъект реформ, не видит будущего для России, а потому относится к ее настоящему либо безответственно, либо потребительски». В будущем она с легкостью расстанется со страной, поскольку безразлична к ее судьбе, к народу, обществу. Она отдыхает на Куршавеле, деньги держит в офшорах, встречается в Лондоне, смотрит CNN, в качестве образца почитает американскую политическую систему».

Конечно, особенности российской «элиты» ставят под вопрос уровень демократизма в современной России. В подлинно демократической стране не могли бы существовать подобные привилегии. Для подлинной демократии необходимо реальное верховенство народа, который влиял бы на политику, а элита была бы подконтрольна народу – через институты выборов, референдумы, отчеты депутатов перед избирателями, через СМИ и опросы общественного мнения, через максимальную гласность и критику.

Без элиты любая страна не сможет ничего добиться. Так что перед Россией остро стоит задача: вырастить новую, думающую, патриотичную, высокопрофессиональную элиту, которой наконец-то население страны смогло бы доверять. Пока что это – дело неизбежного, но отдаленного будущего. В мировой истории обычно люди «длинной воли» (т. е. с широким горизонтом сознания), умеющие смотреть в перспективу, всегда рано или поздно выигрывают у людей «короткой воли». Поэтому время временщиков – не беспредельно.

Изменения в русской ментальности и рынок

В конце 1991 г. распался СССР, и в России полностью изменилась система политико-экономических отношений. Победила идея всевластия капитала, который взял на себя функции тотальной регуляции в обществе, а государству осталась роль «ночного сторожа».

Картина жизни в России разительно поменялась. Да, возникли новые классы, зияющие контрасты между бедными и сверхбогатыми, большинство населения живет в бедности, не имея надежды пробиться в лучшую жизнь. Зато теперь не преследуют ни за спекуляцию, ни за убеждения, ни за нетрадиционные сексуальные отношения. Исчезло понятие нежелательной литературы, свободно продается иностранная пресса, принимаются западные радиостанции и спутниковые телепрограммы, россияне свободно могут выехать за границу и выражать свое мнение по любому поводу. А главное, победила вера, что именно деньги (а не сила) – теперь главный, универсальный регулятор любых человеческих отношений. Победа либеральной теории laisser passer, laisser faire (букв. позволить пройти, сделать) для каждого человека означает: не стоит сопротивляться и вмешиваться в жизнь, менять порядок вещей, пусть все идет, как идет, «деньги все сами поставят на свое место».

А они и вправду «ставят все на свое место». Для каждого очевидно: налицо экономическая деградация страны, потеря целых отраслей индустрии, изношенность до дыр всего и вся. Чтобы стремительно разбогатеть, теперь не стоит тратить усилий – создавать, внедрять, строить, мастерить что-то новое, поскольку богатство в наше время зарабатывается по-иному. У многих зреет мысль: Россия – заброшенная страна, где власть занимается чем угодно, только не созиданием, развитием, реальными проблемами, и разбогатеть проще всего на спекуляциях.

А начиналось все прекрасно. Основной целью новой России было объявлено построение нового демократического общества, опирающегося на рыночную экономику и соблюдение прав человека. «Человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина – обязанность государства», – гласит вторая статья Конституции РФ. Благородная программа, высокие цели, сияющие дали!

Чем же они обернулись в реальности?

Знаменитый режиссер А. Кончаловский развязал в СМИ дискуссию по вопросу: насколько русская ментальность связана с экономической и политической системой нашей страны, с ее прогрессом или деградацией? Как наша ментальность влияет на него? Можно ли ее поменять в лучшую сторону? А если да, то каким образом? (АИФ. 2012. № 2.)

Рисуя портрет русских, он предъявляет им серьезные обвинения: русские – народ с рабской психологией, он сопротивляется модернизации, потому что «рабство – это легко, а свобода трудно, потому что у нас ответственных людей – с гулькин нос. В России мало граждан, в основном они – население». Он даже пытается определить суть русского менталитета, назвав его – «крестьянское сознание, суть которого – зависть». Такую особенность русских он объясняет тем, что «буржуазии у нас так и не появилось».

Не в силах сдержать раздражения против русских несовершенств, он предлагает: «…чтобы обратить процесс деградации России вспять, нужна модернизация русского менталитета, а не экономики». Для движения в сторону прогресса, по его мнению, требуется, чтобы государство предприняло усилия к изменению русского менталитета, «иначе общество начнет двигаться в сторону деградации».

Можно соглашаться или не соглашаться с известным режиссером. Похоже, он ставит проблему с ног на голову, и получается, что «хвост вертит собакой». Тем не менее вопросы поставлены очень интересно и остро. Можно ли поменять русскую ментальность насильственно, «модернизировать» ее? Как новые рыночные отношения вместе с грянувшей глобализацией поменяли «русский характер», «русский тип человека»?