Русские былины - [29]

    А й как эта поляничища удалая,

    Она ехала роздольицем чистым полем,

    На кони она сидела, пороздумалась:

    - Хоть-то съездила на славну на святую Русь,

    Так я нажила себе посмех великий:

    Этот славный богатырь святорусьскии

    А й он назвал тую мою матку блядкою,

    Мене назвал выблядком,

    Я поеду во роздольице в чисто поле

    Да убью-то я в поли богатыря,

    Не спущу этой посмешки на святую Русь,

    На святую Русь да и на белый свет.-

    Ена ехала роздольицем чистым полем,

    Насмотрела-то она да бел шатер,

    Подъезжала-то она да ко белу шатру,

    Она била-то рогатиной звериною

    А во этот-то во славный бел шатер,

    Улетел-то шатер белый с Ильи Муромца.

    Его добрый конь да богатырскии

    А он ржет-то конь да й во всю голову,

    Бьет ногамы в матушку в сыру-землю;

    Илья Муромец, он спит там, не пробудится

    От того от крепка сна от богатырскаго.

    Эта поляничища удалая,

    Ена бьет его рогатиной звериною,

    Ена бьет его да по белой груди,

    Еще спит Илья да й не пробудится

    А от крепка сна от богатырского,

    Погодился у Ильи да крест на вороти,

    Крест на вороти да полтора пуда:

    Пробудился он звону от крестоваго,

    А й он скинул-то свои да ясны очушки,

    Как над верхом-тым стоит ведь поляничища удалая,

    На добром кони на богатырскоем,

    Бьет рогатиной звериной по белой груди.

    Тут скочил-то как Илья он на резвы ноги,

    А схватил как поляницу за желты кудри,

    Да спустил ен поляницу на сыру земля,

    Да ступил ен поляницы на праву ногу,

    Да он дернул поляницу за леву ногу,

    А он надвое да ю порозорвал,

    А й рубил он поляницу по мелким кускам.'

    Да садился-то Илья да на добра коня,

    Да он рыл-то ты кусочки по чисту полю,

    Да он перву половинку-то кормил серым волкам,

    А другую половину черным воронам.

    А й тут поляницы ей славу поют,

    Славу поют век по веку.

ПРИМЕЧАНИЯ

Поединок Ильи Муромца с чужеземным богатырем-нахвальщиком - такой же неизменный и популярный сюжет русского героического эпоса, как и бой его с Соловьем-разбойником или царем Калином. Сама же драматическая ситуация с "неузнаванием" сына, дочери, брата, сестры, отца - одна из наиболее популярных, широко известных в фольклоре всех стран и народов. (Хотя до сих пор мировой науке так и не удалось выяснить: как "бродят" эти сюжеты - через века, цивилизации, континенты?) Но в данном случае этот сюжет вполне соответствует исторической действительности.

Вспомним народную песню-новеллу о том, как русска нянюшка качает в плену дитятко. В ней, как и в "Авдотье Рязаночке", дано гениальное художественное обобщение судеб людских в один из самых трагических периодов русской истории. Русска нянюшка качает чужое дитятко и прибаукивает.

    "Да, ты бау-бау, да мое дитятко.

    Ты бау-бау, да мое дитятко,

    Разбау-бау, ты мое милое,

    Разбау-бау, да мое милое,

    Ты по батюшке-ты млад татаршинок,

    Ты по батюшке молод татаршинок,

    А по матушке-ти млад бояршинок:

    Твоя матушка - она мне дочь была,

    Девяти годов во полон взята".

    (Песни и сказки пушкинских мест. Л., 1979.)

В основе этой народной песни и былины - одно и то же явление. Русским богатырям наверняка приходилось сталкиваться со своими "неузнанными" детьми, но не у колыбели, а на поле боя.

Обычно Илья Муромец встречается со своим "неузнанным" сыном - Соколь ником или Подсокольником, иногда же с турком, татарченком или богатырем- жидовином. В публикуемом же варианте чужеземный богатырь - дочь Ильи Муромца. И это не просто механическая "замена". Поляницы (поляничиши удался), женщины-богатырши - постоянные персонажи русского эпоса. С поляницей Латыгоркой (Златыгоркой, бабой Горынинкой) бьется Илья Муромец, а через многие годы встречается со своим "неузнанным" сыном или же, как в данном варианте, со своей "неузнанной" дочерью от этой Златыгорки; поляница - жена Добрыни Никитича, с которой он знакомится тоже в бою; с поляницей бьется и на полянице женится Дунай Иванович, а в одной из уникальных вариантов былины - "Про Илью Муромца и Тугарина'* поляница Савишна - жена Ильи Муромца, переодевшись в его платье богатырское, спасает Киев от Тугарина (См.: Былины и песни Южной Сибири. Собрание С. И. Гуляева. Новосибирск, 1952, # 6).

Одна из трактовок образа былинных поляниц принадлежит Д. М. Балашову. "Поляницы преудалые русского эпоса, - замечает он, - чрезвычайно оригинальны. Это - степные наездницы и вместе с тем, после сражения с героем, - жены богатырей. Допустить их корневое славянское происхождение едва ли возможно, этому противоречит факт упорной, постоянной борьбы с ними русских героев, хотя нарицательное имя этих наездниц - "поляницы" - славянское. По-видимому, надо признать женщин-поляниц сарматскими конными воительницами, а наличие славянского названия их означает, что представление о поляницах утвердилось в эпическом творчестве до появления в русском языке тюркского слова "богатырь". Когда же появилось слово "богатырь", название женщин-воительниц не изменилось, ибо из живого бытования они уже исчезли".

Международные параллели русским поляницам - греческие амазонки, обитавшие в Малой Азии, в предгорьях Кавказа и Меотиды (Азовского моря). Легенды об амазонках широко известны во всех частях света и являются либо порождением местной традиции, либо распространением греческой. Русские женщины-воительницы, вероятнее всего, принадлежат древнейшей местной тра-