Русская жизнь-цитаты-апрель-2017 - [29]

Спасибо ему огромное за наблюдательность и за это письмо.

http://plushev.com/2017/04/06/14558/

Андрей Зубов:”Газовая камера на улицах сирийского городка, устроенная при полном содействии России. Думал ли я, что так тягостно станет быть русским, так стыдно… Крым, Донбасс, Сирия, Димон, Литвиненко, взрывы домов, убийство Немцова, Магнитского… И ложь, сатанинская ложь…

https://www.facebook.com/andrei.b.zubov/posts/1878403432444999

РБК:”На телевидении в его нынешнем виде львиную долю занимает внешнеполитическая повестка, в то время как места для внутренних проблем почти нет, говорит собеседник РБК.

Дискуссии о корректировке повестки идут, но есть понимание, что сделать это не так-то просто, рассказывают два источника, близких к Кремлю.

Сейчас информация подается так: «мы здесь хорошие, они там [за рубежом] плохие», рассуждает один из собеседников РБК. Но если увеличивать внутриполитическую составляющую, то придется резко менять стилистику ведущих и передач, продолжает он. «Вопрос в том, смогут ли Соловьев с Киселевым переключиться на более спокойную повестку? Телевидение — это орудие огромной поражающей силы», — констатирует собеседник РБК.

Уверенности в том, что российские ТВ-форматы готовы к корректировке повестки, действительно нет, соглашается еще один источник, близкий к Кремлю. Проблема еще и в том, что на телевидении много ограничений: «Критиковать Порошенко безопасно, а вот вопрос обсуждения внутренней повестки подводит к вопросу, кто в тех или иных проблемах виноват». Это уже создает сложности, добавляет источник, поскольку непонятно, что и в каком контексте обсуждать.

Ситуация, когда теле- и интернет-повестка связаны не очень плотно, разрушительная, считает политолог Глеб Кузнецов. «В одной стране не должно быть два разных народа, а по факту мы это наблюдаем: есть телевизионный и интернет-народ», — говорит он.

http://www.rbc.ru/politics/05/04/2017/58e404049a79479fb5283155?from=main

Новая газета:”Можно перестать быть правозащитником, можно поменять свои политические взгляды, можно даже изменить веру. Но нельзя — цвет кожи или свою сексуальную природу. Именно поэтому ЛГБТ-активисты и чернокожие стали в Америке мотором движения за права человека. Именно поэтому в Чечне преследуемые гомосексуалы перестают молчать.

Есть и еще одно обстоятельство: в Чечне у любого задержанного, за какие бы грехи его ни взяли, всегда есть шанс остаться живым. У всех — но не у гомосексуалов. Едва факт особой сексуальной ориентации становится публичным — само чеченское общество не оставляет им права на жизнь. Люди, загнанные в угол, теряют страх.

https://www.novayagazeta.ru/articles/2017/04/04/72027-raspravy-nad-chechenskimi-geyami-publikuem-svidetelstva

Владислав Иноземцев:”Путин и его холуи рискуют: сгоняя людей насильно на митинги против терроризма в недовольной стране, можно напороться на вопросы о том, кто именно не может этот терроризм уже 17 лет победить, хотя постоянно обещает и перекраивает под эти задачи всё общество… Коллеги Навального, перехватывайте инициативу (как там говорили сто лет назад: превратим войну империалистическую…)

https://www.facebook.com/vladislavl.inozemtsev/posts/1150395541737669

Василий Гатов:”Который год мы слышим: “да что вы тут нам говорите (о взорванных домах, цензуре, “Курске”, цензуре, войне в Чечне, цензуре, теракте на Дубровке, цензуре, теракте в Беслане, цензуре и антиконституционном изменении избирательного законодательства, цензуре, убийстве Пола Хлебникова, убийстве Политковской, цензуре, войне в Южной Осетии, цензуре, Раша Тудей, цензуре, информационной войне, цензуре, митингах 31-го, цензуре… — продолжите сами этот ряд), когда вон в Америке (в последнее время еще Евросоюзе) вот все тоже самое — и длинный список от начала Холодной Войны, маккартизма, Гватемалы, Кубы, Никарагуа… Гренады, и афроамериканцев линчуют, и вообще”. Эта система аргументации получила названием whataboutism.

Главная проблема whataboutism’a в его российской версии — это полное игнорирование одной простой и важной вещи. Все плохие дела Америки, ее президентов, ее ЦРУ, ее военных, ее дипломатов, ее Уотергейта и ее бумаг Пентагона — практически на 100% известны нам благодаря Первой Поправке и ее “воинам”, журналистам свободной (хотя и не всегда объективной) прессы.

За единичными исключениями типа Гэри Пауэрса (который, кстати, никого не убил, майдана не провоцировал, революцию не устраивал а всего лишь пытался на своем У-2 выяснить, по заданию ЦРУ — сколько все-таки ракет и бомб у СССР), советская сторона ничего особенного сообщить о тайной войне с собой не могла, поэтому предпочитала полу-легенды и сказки о своих невероятных успехах в области ловли шпионов (большая часть которых даже не была шпионами).

Практически вся критическая информация о деятельности западных спецслужб, их провалах, их планах, их “чудовищных замыслах” — это работа американских, иногда английских (шведских, французских, японских) журналистов, которую КГБ (а позже его прямые и косвенные преемники) переписывали своими словами и сообщали “советским читателям”.

Но если бы только это.