«Русская верность, честь и отвага» Джона Элфинстона: Повествование о службе Екатерине II и об Архипелагской экспедиции Российского флота - [6]
Вынужденный месяцами добиваться встречи с императрицей, Элфинстон болел и переживал незаслуженную опалу. Когда он спешил из Ливорно в Санкт-Петербург, он надеялся на торжественный прием у Екатерины, к стопам которой он намеревался положить захваченные при Чесме регалии капудан-паши Османского флота (по крайней мере, он считал эти регалии таковыми!). Но по приезде в столицу при дворе он принят не был, а «трофеи Чесмы» с трудом сумел вручить без всякого триумфа лишь великому князю Павлу Петровичу. Поддержку и необходимое ему покровительство Элфинстон получил тогда только в резиденции британского посла Чарльза Каткарта.
Четыре с лишним месяца 1771 г., проведенные Элфинстоном в Петербурге в надежде на встречу и милости императрицы, имели весьма драматичный финал, о котором Элфинстон подробно пишет в завершающей части своего «Повествования». Когда он оказался наконец во дворце на церемонии целования монаршей руки, то в нарушение всех этикетных правил он вложил в руку Екатерины свою записку25. Нарушение этикета вызвало скандал, но записка была прочитана, и вскоре Элфинстон получил бумагу, снимавшую с него все подозрения и дававшую разрешение на отъезд из России, а также «благодарность» императрицы в размере 5000 рублей. Но то была последняя встреча некогда столь понравившегося в России британского моряка с Екатериной II.
Через три года Екатерина, еще в 1770 г. писавшая об Элфинстоне с восторгом, сообщит с презрением: «Элфинстон – настоящий безумец, всегда действующий по первому побуждению и без всякой последовательности»26.
Осенью 1771 г. Джон Элфинстон с сыновьями вернулся в Британию, однако его злоключения, связанные с российской службой, на этом не закончились, и он продолжил их описывать в своем сочинении. В Лондоне он был взят под стражу за долги, которые делал как командир эскадры, нанимая транспортные суда, а также английских лоцманов и лекарей. Потребовались еще два года мытарств и переговоров с российским посланником в Лондоне, но главное – угрозы обнародовать секретные бумаги за подписями императрицы и Н. И. Панина, раскрывающие реальные планы российской внешней политики, чтобы его долги, наконец, были погашены (в обмен на оригиналы секретных бумаг!27).
Пока тянулись тяжбы вокруг долгов, Элфинстон вернулся на Королевский флот капитаном большого линейного корабля, вновь крейсировал у берегов Франции, а затем и сражался с французами в Вест-Индии (при Гренаде в 1778 г. и при Ямайке в 1779 г.).
В 1779 г. капитан Королевского флота Джон Элфинстон прибыл в Англию, на этот раз окончательно, и через шесть лет скончался.
Из его 11 детей, рожденных от брака с Амелией Уорбуртон, трое служили в России: Джон, Самьюэл Уильям и Роберт Филип Родольф. Их судьба позволяет прояснить не только связи Элфинстонов с Россией, но и историю документов принстонского архива Элфинстонов, а также публикуемого здесь «Повествования».
Старший сын – Джон (1756–1801), неоднократно упоминаемый в публикуемом здесь «Повествовании», служил России только вместе с отцом с 1769 по 1771 гг., и хотя граф И. Г. Чернышев приглашал его вернуться на русскую службу, как в своем сочинении отмечал его отец, Джон этим предложением не воспользовался. В дальнейшем он дослужился до капитана британского флота, прославился в сражениях 1790‐х гг. и, кажется, закончил свои дни 17 декабря 1801 г. в Ла-Валетте на только что завоеванной британцами Мальте, не оставив прямых наследников.
Его брат Самьюэл (1758–1790 или ноябрь 1789, Кронштадт), также участвовавший в Архипелагской экспедиции и получивший увольнение вместе с отцом в июле 1771 г., через двенадцать лет, в 1783 г., вернулся на русскую службу в чине капитана 2‐го ранга. Через пять лет, во время Русско-шведской войны, Самьюэл Элфинстон получил чин капитана 1‐го ранга и за Гогландское сражение, в котором командовал кораблем «Вышеслав», был награжден орденом Св. Георгия (4-й степени)28. В этой войне, как отмечал в петициях его сын Александер, Самьюэл был ранен. Самьюэл Элфинстон женился в России на дочери сослуживца своего отца Александра Ивановича Круза, воевавшего капитаном в Архипелагскую экспедицию и счастливо спасшегося во время гибели «Св. Евстафия» в Хиосском сражении. К 1783 г. А. И. Круз уже дослужился до вице-адмирала. От Екатерины Александровны (урожд. Круз; 1767–1804) у Самьюэла был сын Александер, родившийся 24 сентября 1788 г. в Кронштадте незадолго до смерти отца29.
Самьюэл Элфинстон умер не позднее 1790 г.30 Его жена Екатерина Александровна, вероятно, вместе с сыном уехала в Англию, во всяком случае, она была погребена в 1804 г. в Англии в г. Сидмуте. Их сын уже в десятилетнем возрасте в 1798 г. вступил в британский Королевский флот и успел послужить рядом с дядей Джоном Элфинстоном-младшим и дядей капитаном Томасом Элфинстоном31.
Восьмым ребенком в семье Джона Элфинстона-старшего стал Роберт Филип Родольф (Роман Иванович) (1769–1823), родившийся через пару месяцев после отъезда отца в Санкт-Петербург, 10 августа 1769 г.32 Он также стал моряком и так же, как отец и два брата, служил как в британском (дослужился до лейтенанта), так и в российском флоте. Согласно «Общему морскому списку», он вступил на российскую службу из британского Королевского флота 6 ноября 1786 г., сражался в Русско-шведскую войну в 1788 г. при Гогланде и Эланде, причем был флаг-офицером при сыне столь не любимого его отцом Г. А. Спиридова – контр-адмирале Алексее Григорьевиче Спиридове. После Русско-шведской войны Роберт Филип Родольф служил и на Балтике, и на Черном, и на Средиземном морях. С 1803 г. стал капитаном 1‐го ранга российского флота. Роберт Элфинстон вышел в отставку 9 декабря 1808 г. с чином статского советника
