Русская стилистика - 2 (Словообразование, Лексикология, Семантика, Фразеология) - [26]

Архипелаг кленового листа:

Грядою бухт изрезаны заливы,

Прожилки рек, тонки и прихотливы,

В долинах длани тонут. Темнота

Легла на карту низких берегов

Морского переменчивого лона,

Где сетью стала страннику Дидона,

И Калипсо Улиссовых шагов

Мольбе не внемлет. Полночь обагрив,

Горят костры на стогнах Карфагена.

Я знаю, где вскипает солью пена,

Где мой корабль ударится о риф.

Здесь же встречается еще один архаизм - стогны (улицы), - который обосновывается контекстом, относящимся к глубокой (баснословной) древности - эпохи, последовавшей за Троянской войной.

Историзмы, лексические и грамматические архаизмы в художественной литературе не только создают стилизацию, но и, главным образом, - в сказе формируют образ повествователя или персонажа, чьими глазами автор смотрит на мир:

Голова уж не раз говорил Лазарю, чтоб Сеньку записать в приказ, но Лазарь Палыч медлил. Сеньку часто тянуло утечи из дому, куда глаза глядят, опричь того, что мать Секлетея Петровна за ленивую молитву била, а еще потому, что тать (здесь: не "разбойник", а "отец" - А. Ф.). Лазарь получал еду за караул в Кремле натурой не вареную - Сенька носил ему обед ежедень и стклянку водки

А.П. Чапыгин. Гулящие люди

Очень выразительно характеризуют эпоху неологизмы, в частности, аббревиатуры.

"Наша доля прекрасна, а воля крепка!"...

РВС, ГОЭЛРО, ВЧК...

Наши песни взлетают до синих небес!

СТЗ, ГТО, МТС...

Обожженной, обугленной станет душа.

ПВО, РКГ, ППШ...

Снова музыка в небе! Пора перемен.

АПК, ЭВМ, КВН...

Р.И. Рождественский. Аббревиатуры

Такой же характерной приметой эпохи являются заимствованные слова напр., германизмы петровского времени:

Петр увидел его издали и крикнул:

-Зоон!

По-голландски зоон значит сын. Так называл он его (Алексея - А. Ф.) только в редкие минуты милости. Царевич удивился тем более, что в последнее время отец перестал говорить с ним не только по-голландски, но и по-русски

Д.С. Мережковский. Антихрист

или галлицизмы - в салонном обиходе:

(Санька Бровкина - А.Ф.) Направо-налево качнула напудренной головой, страусовыми перьями. Окончив, подняла синие глаза, улыбнулась, приоткрыв зубы:

- Бонжур, прынцес!

Буйносовские девы (...) так и ели гостью глазами

- Сколько у тебя было амантов (любовников - А. Ф.), Катерина? Катерина отвернула голову, и - шепотом:

- Три аманта.

А. Н. Толстой. Петр I

Для XVIII в. типичны такие слова, выражения, как "амурное ривали-те", "адорация", "амант(а)", "авантюра", "бонтон" и "моветон", "компрометация", "курьез", "мизерабль", "нотация", "плезир", "политес", "резон" и т. п. Заменить их русскими словами невозможно, т.к. они все несут на себе печать особого стиля поведения. "Ривалите" - не просто соперничество, "адорация" не только обожание, "авантюра" - больше чем приключение. Все это галантерейно, куртуазно, подчинено определенным правилам игры.

В XVIII в., особенно в первой его половине, заимствования чаще бывают вкраплениями и адаптируются к русской фонетике и грамматике:

- А табак? В каких книгах читано человеку дым глотать? У кого дым-то из пасти? Чаво? За сорок за восемь тысяч рублев все города и Сибирь вся отданы на откуп англичанину Кармартенову - продавать табак. И указ, чтобы эту адскую траву никоциану курили (...) А чай, а кофей? А картовь - тьфу, будь она проклята! Похоть антихристова - картовь!

А.Н. Толстой. Петр I

Советница

Я капабельна с тобой развестись, ежели ты еще меня так шпетить станешь.

Д.И. Фонвизин. Бригадир

Это макаронизмы, т.е. видоизмененные заимствования, указывающие на невежество, в том числе полуграмотность, говорящих. Сын той же Советницы бойко говорит по-французски, и его реплики даются в тексте в своем исконном виде - это варваризмы. Комедия Фонвизина относится к эпохе Екатерины II, и характер использования иностранных слов уже отличается от петровской эпохи. Почти исчез шарм наивности, осталась лишь манерность. "Смешенье языков французского с нижегородским" еще вполне типично, но производит прежде всего впечатление глупости:

Шалунья некая в беседе,

В торжественном обеде,

Не бредила из слов французских ничего, Хотя она из языка сего

Не знала ничего,

Ни слова одного,

Однако знанием хотела поблистати

И ставила слова французские некстати;

Сказала между тем: "Я еду делать кур".

Сказали дурище, внимая то, соседки:

"Какой ты мелешь вздор! кур делают наседки"

А.В. Сумароков. Шалунья

Трудно сказать, что намеревается "делать" эта "шалунья": лечиться (faire un cure) или куртизировать (faire la cour). Если второе, то ее выражение особенно неуместно и анекдотично.

В XIX в. так изъясняться могли разве что дамы города К:

- Как, неужели он и протопопше строил куры?

- Ах, Анна Григорьевна, пусть бы еще куры, это бы еще ничего (...) Словом, скандальезу наделал ужасного: вся деревня сбежалась, ребенки плачут, все кричит, никто ничего не понимает, ну просто оррер, оррер, оррер (ужас - А. Ф.)

Н.В. Гоголь. Мертвые души

В наше время галлицизмы, хоть и нередки, но передают главным образом иронический смысл:

Он тогда канал под пейзанина (колхозника - А. Ф.) и показательно презирал всех, имеющих московскую прописку