Русская разведка и контрразведка в войне 1904-1905 гг. - [10]

С открытием военных действий в Маньчжурии выяснилось, что большое число китайцев и переодетых китайцами японцев занимаются шпионством, следя с сопок за движением наших войск, расположением наших батарей и т. п., сигнализируют об этом при помощи флагов, зеркал и проч.

Это невыгодное для наших войск обстоятельство вызвало приказание войскам Маньчжурской армии от 25-го июня 1904 г. за № 371, в котором Командующий армией приказывал при появлении подобных лиц на горах стрелять по ним.

К сожалению, это приказание не исполнялось войсками с должною последовательностью и энергией.

С начала войны, а в особенности по мере развития военных действий, доставлялись войсками в разведывательное отделение штаба Маньчжурской армии лица различных национальностей, преимущественно китайцы и корейцы, задержанные по подозрению в шпионстве, воровстве, сигнализации, порче телеграфов, мостов и т. п.

Эти лица препровождались большею частью без всяких указаний, где, когда и кем и по какой причине они арестованы.

Поэтому приходилось разведывательному отделению, вопреки ст. 202 Положения о полевом управлении войск в военное время, непроизводительно тратить ежедневно массу времени на опрос этих лиц, в целях установления их личности и выяснения их виновности.

Такой ненормальный порядок вещей, отвлекавший чинов разведывательного отделения от прямых их обязанностей и возлагавший на них чуждые их деятельности обязанности военно-полицейского характера, вызвал приказание войскам Маньчжурской армии от 6-го сентября 1904 г. за № 540, в котором Командующий армией приказывал всех задержанных лиц препровождать к органам, ведающим военно-полицейскими надзорами в армии, в разведывательное же отделение препровождать вместе с протоколами опросов лишь тех лиц, кои могут дать сведения о противнике.

Надзор за шпионами противника, в особенности в начале войны, был весьма слаб за недостатком необходимого числа военно-полицейских чинов и сыскных агентов.

Правда, разведывательным отделением была сделана еще в конце мая 1904 г. робкая попытка установить негласный надзор за неприятельскими шпионами (через посредство прикомандированного к отделению переводчика корейского языка Г. Фоменко), но осязательных результатов достигнуто не было.

IV. СБОР И ОБРАБОТКА СВЕДЕНИЙ О ПРОТИВНИКЕ. СВОДКИ

Получаемые сведения от агентов дальней разведки, донесения от войск и агентов штаба и сообщения печати сопоставлялись и обрабатывались в разведывательном отделении и выливались в форму «сводок сведений о противнике».

Таким образом, в штаб Маньчжурской армии все сведения о противнике поступали в сыром виде.

По сформировании штабов Главнокомандующего и трех Маньчжурских армий до Мукденского боя включительно сведения в разведывательное отделение штаба Главнокомандующего поступали из армий в обработанном виде, в форме сводок. Все же остальные многочисленные данные дальней и ближней тайной агентуры штаба Главнокомандующего, разведки штаба тыла, Приамурского военного округа и Заамурского округа пограничной стражи получались в форме прямых донесений, почти без всякой обработки. Такой же характер носили и донесения полковника Квецинского, за исключением его ежемесячных сводок с приложением схем.

Наряду с этим получались копии всех тех войсковых донесений о противнике, которые уже послужили материалом для сводок штабов армий.

Необходимо подчеркнуть, что весьма многие сведения о противнике поступали, минуя генерал-квартирмейстера, непосредственно на усмотрение Командующего Маньчжурской армией, а впоследствии Главнокомандующего, без предварительной критики и обработки в разведывательном отделении. Сюда относятся отчасти донесения полковника Квецинского, генерал-майора Ухач-Огоровича, генерал-майора Косаговского, ротмистра Дроздовского и др.

Данные о противнике при разборе делились по степени достоверности:

1) на документальные,т. е. достоверные, не возбуждающие никакого сомнения (пленные, японские документы, карты, предметы обмундирования и снаряжения и проч.)

и 2) на предположительные– донесения военных агентов, сведения от лазутчиков, опросы пленных и т. п.

Последние источники давали лишь указания, на основании которых можно было делать более или менее правдоподобные предположения.

В начале кампании документальные данные совершенно отсутствовали и таковые начали получаться только в середине мая 1904 г.

В сводках получались следующие сведения:

1) О численности и группировке японских войск, преимущественно по армиям (вначале по группам: южная и восточная).

2) Об укреплениях.

3) О планах японцев.

4) Об устройстве тыла.

5) Об организации японских войск и ходе мобилизации в Японии.

6) О новых формированиях (с конца 1904 г.).

7) О китайских войсках генералов Ма и Юаньшикая (в начале кампании, когда опасались враждебных действий с их стороны).

8) О настроении местного населения (Маньчжурии, Монголии и Кореи) и

9) Разные сведения.

Необходимо отметить, что вследствие неоднократно подмеченного факта недробления японцами войсковых единиц (дивизий, бригад) было принято при документальном установлении одного полка дивизии (бригады) считать налицо в ближайшем районе и другие части этой дивизии (бригады).