Русская расовая теория до 1917 года. Том 1 - [24]

В другом своем сочинении «Механика вырождения» (Варшава, 1910) В. А. Мошков опередил известного немецкого философа Освальда Шпенглера, создав картину мировой истории базирующуюся на культурно-биологических циклах, причем не ограничился констатацией смены великих цивилизаций, а развил свои взгляды, предсказав историю России до 2062 года. Его предсказания до сегодняшнего момента сбылись, в то время как концепция Шпенглера развалилась, ибо многие цивилизации, например, Индия, Китай, арабский мир, сегодня начали второй цикл развития, что невозможно согласно логике немецкого философа.

Имя Владимира Александровича Мошкова сегодня несправедливо предано забвению, как и имена многих других русских ученых, создавших монументальное строение русской расовой теории. Многие некогда запретные темы ныне становятся доступными для обсуждения, забытые страницы русской истории находят своих скрупулезных толкователей и популяризаторов. Но картина будет заведомом неполной, если мы, согласно установившейся традиции, будем умильно воспевать лишь поэтов, писателей и художников, обходя молчанием сам факт существования целой плеяды ученых-естествоиспытателей и натурфилософов, создавших оригинальные политические и философские концепции, ценность которых мы лишь начинаем постигать. Именно творцы русской расовой теории создали целостную картину мировидения на основе законов природы. В свое время их многотрудная кропотливая работа была по достоинству оценена как светской, так и духовной властью, востребована в деле построения и укрепления Российской Империи. Поэтому сегодня никакая реставрация Русской государственности не может обойтись без данного научного опыта.

Следовательно и все рассуждения о русском духе должны иметь под собой фундамент расовой биологии. Деяния отцов русской расовой теории должны стать достоянием самых широких слоев общественности и занять подобающие им места неугасимых ориентиров на пути великого движения белой расы и русского народа, в частности.

Данная работа никак не претендует на полное освещение заявленной темы, являясь первым опытом возрождения русской расовой теории. Будем надеяться, что официальные историки, философы, социологи, культурологи найдут время и возможность, чтобы глубже разработать этот воистину золотоносный пласт русской науки.

Степан Васильевич Ешевский О значении рас в истории

Приступая к изучению древней истории, не всегда отдают себе полный отчет в неизбежных трудностях этого изучения. Сравнивая этот отдел общей истории человечества с другими, например, с тем, который мы привыкли обозначать названием истории средних веков, легко подумать, что наука в своих исследованиях относительно истории древности дошла до конечных результатов, сказала свое последнее, окончательное слово, и нам остается только познакомиться с этими последними результатами во всей их полноте и ясности, отчетливо воспринять и сохранить в памяти последнее слово науки. Если где-нибудь историк может чувствовать под собою твердую почву, если где-нибудь в праве от него требовать строгой точности выводов, ясной определенности каждого суждения, так это, очевидно, в области древней истории. Предмет представляется вполне разработанным и притом не только в главных своих частях, но в мельчайших подробностях и притом во всей своей широте и разнообразии. И действительно, столько веков деятельность исследователей была почти исключительно обращена на разработку истории древнего мира, изучение которой давало, кроме того, исследователю много преимуществ перед исследователем средневековья и новой истории. Не говоря уже о том, что древний мир, в лице своих полнейших выразителей, греков и римлян, завещал нам не только богатую литературу, не только огромное количество вещественных памятников, в которых полно и всесторонне выразились внутренняя жизнь и характер, идеи древних народов, — одним словом, не только богатейший материал и блистательнейшие образцы самого исторического искусства, которые навсегда останутся лучшею школою и примером для новейших историков. Не говоря обо всем этом, я укажу на одно, самое драгоценное преимущество, которым пользуется исследователь древности перед своим ученым собратом, посвятившим свои труды изучению средневековой или новой истории. Между древним миром и новым проходит слишком резкая черта. Древнее человечество, по-видимому, вполне завершило свое призвание: оно сошло в могилу, изжив и даже передав все свое внутреннее содержание, выразив вполне свои идеи не только в практической жизни, но и в вековечных памятниках литературы, искусства, законодательства. Нам ясен, по-видимому, не только исторический ход его существования, но и самые результаты, выводы его жизни. Получив богатое его наследие и начав новую жизнь, новые народы, пошедшие иными путями, руководимые иною путеводною звездою, могут произнести справедливый и безнравственный приговор над жизнью своих предшественников, могут относиться к ним свободно и спокойно. Этим огромным преимуществом не пользуется историк даже средних веков, не говоря уже об исследователе новейшей истории.