Русская повседневная культура - [48]

Стоглавый собор предложил устроить богадельные избы, где «здравые строи и бабы стряпчие» должны были ухаживать за немощными и больными. В Москве к 1600 году действовали три богадельни — убогих, или Божьих, дома. Один из таких домов располагался на Тверской улице и был предназначен для мирян, другой, напротив Пушечного двора, — для инокинь и третий, на Кулишках, — для нищих старцев.

Существует предание о том, что Иван Грозный часто обращался за советом к астрологам. Его личный астролог Алексей Памелий, в частности, создал план Москвы, ориентированный на звездное небо, которое, если следовать этому плану, как считал Памелий, будет своего рода покровителем Москвы. Тогда же была заложена кольцевая структура с двенадцатью расходящимися лучами дорогами (двенадцать — по числу знаков зодиака; как это ни покажется странным, но и кольцевая линия современного метро имеет также двенадцать станций).

Памелий предсказал Грозному, что тот умрет на троне, Иван Грозный тут же посадил на трон знаменитого «и. о. царя» Симеона Бекбулатовича ровно на тот период, когда, по предсказанию астролога, он должен был умереть. Впрочем, предсказания — как считается, верные — не помогли Памелию; он был казнен по приказу Ивана Грозного.

Последние два года жизни Иван IV тяжело болел. И вот, наконец, не выдержав ожидания, один из самых деятельных вельмож, смутьян и сумасброд Богдан Вельский отправился к астрологам с единственным вопросом — когда государь преставится? Звездочеты посмотрели на небо и назвали точную дату смерти — 18 марта. Вельский пригрозил, что если предсказание не исполнится, то он сожжет астрологов живьем.

Интересную сцену, произошедшую в последние дни жизни Ивана Грозного, описывает англичанин Джером Горсей, находившийся в то время в России в качестве представителя британской торговой компании. Горсею как-то довелось сопровождать царя во время одной из его экскурсий в собственную сокровищницу. Этому событию, кстати, посвящено большое живописное полотно русского художника А.Д. Литовченко «Иван Грозный показывает сокровища английскому послу Горсею» (1875). Иван никак не мог привыкнуть к мысли о том, что ему придется навсегда расстаться со своими несметными богатствами, и велел каждый день носить себя в сокровищницу, где проводил долгие часы, задумчиво перебирая камешки. В тот раз царь взял в руки бирюзу и, обращаясь к Горсею, сказал: «Видишь, как она побледнела? А что это значит? Это значит, что меня отравили!» И вероятно, чтобы придать своим словам еще больше убедительности, Иван решил провести нехитрый опыт. Он велел подать жезл из рога единорога (то есть из слоновой кости), которому приписывали магические и лечебные свойства. «Он приказал, — пишет Горсей, — своему лекарю… обвести на столе круг; пуская в этот круг пауков, он видел, как некоторые из них убегали, другие подыхали. “Слишком поздно, он не убережет теперь меня”»^{46}, — вздохнул государь.

Наконец наступило 18 марта, и… царю стало лучше. Вельский бросился к астрологам. Он описал бедным звездочетам в красках, что их ожидает, если предсказание не исполнится, и услышал в ответ: «Еще не вечер». Царь тем временем спокойно принял ванну и сел играть в шахматы с другим своим приближенным, боярином — Борисом Годуновым, как вдруг… почувствовал дурноту и уже через несколько минут бился в предсмертной агонии. Однако ему хватило времени на то, чтобы постричься перед смертью в монахи и сделать последние распоряжения. Царский венец получил сын Ивана Грозного — Федор. Однако власти отец ему не дал, а поставил над ним совет из пяти знатнейших бояр для управления страной.

По поводу личности Ивана Грозного историки много спорят. В характере царя сочетались исключительная энергия и робость, безумная гордость и способность поступаться своим достоинством до низости.

Не терпя смелых высказываний, Иван Грозный никогда не позволял и грубой лести в свой адрес. Он проявлял относительную веротерпимость.

Иван IV обладал природным острым умом, блестящим красноречием и талантом писателя-публициста; у него были незаурядные голосовые данные. До нас дошли созданные Иваном IV гимнографические тексты — стихиры, свидетельствующие таланте их автора и о музыкальной культуре его времени.

В годы правления Ивана Грозного в самых разных краях страны возникали прекрасные храмы, соборы в истинно русском, в каком-то сказочном стиле. Надо отметить одну очень русскую особенность этих строений, и больших православных храмов, и маленьких церквушек, — их необычайную сочетаемость с природным окружением. Прежде всего мы наблюдаем это во всех древнерусских постройках соборного типа, где церковь — это группа связанных и объединенных отдельных строений.

Весьма ярко эта особенность проявилась в соборе Василия Блаженного (1554–1560; зодчие Постник и Барма), воздвигнутом в ознаменование победы над Казанским ханством. Согласно заданию Ивана Грозного, храм должен был состоять из восьми отдельных церквей, символизирующих дни решающих боев за Казань. Его строители творчески использовали задание, создав оригинальную и сложную композицию, в которой связаны традиции древнерусского народного зодчества и каменных церквей XVI века. Собор со столь сложной структурой, органично слитый с окружающей средой, с растущими поблизости деревьями, всегда поражал иностранных гостей. Недаром немецкий путешественник 40-х годов XIX века Блазиус, ошеломленный видом собора, метко сравнил его с «колоссальным растением».