Русская колонизация - [33]

Вы видите, что и половцев в конце концов постигла та же участь, что и их предшественников – печенегов и торков: они были частью истреблены, частью схлынули на запад.

Летом 1238 г. Батый послал отряд в Приднепровье. Татары «взяли копьем и избили весь Переясловль». Затем они обступили «в силе тяжце» Чернигов, взяли и сожгли его, истребив защищавшее его войско. Зимой 1239 г. Батый послал отряды на север, чтобы кончить покорение Мордовской земли. Отсюда татары проникли в Муромскую область и сожгли Муром, а затем воевали по Волге и Клязьме (и взяли Городец Радилов и Гороховец). Это новое нашествие, по словам летописи, произвело «пополох» во всей Суздальской земле. Уцелевшие от прежнего погрома жители бросали свои дома и бежали куда глаза глядят; преимущественно спасались в леса. На следующую зиму 1240 г. сам Батый направился в Приднепровье. Татары взяли Киев, избили его защитников и до такой степени разорили город, что проезжавший здесь 6 лет спустя монах Плано Каринин насчитал в Киеве не более двухсот домов. От Киева Батый направился на Владимир Волынский и по дороге взял несколько городов на Случи и Горыни; взял Владимир и, не оставив в нем ни одного живого человека, направился на Галич и разорил также и этот город. Нет никакого сомнения, что этот опустошительный поток отделял от себя рукав в виде отдельных загонов. Летопись прямо говорит, что Батый, кроме вышеупомянутых городов, разорил «и иным гради многы, им же несть числа». Народу погибло при этом множество. Францисканец Плано Карпини, которого папа Евгений IV отправил к татарам проповедовать христианство, в описании своего путешествия отмечает, что в степи лежало множество черепов и человеческих костей. По его уверению, большая часть руссов были перебиты или взяты в плен. Сказание об убиении в Орде князя Михаила Черниговского, составленное, по всем признакам, немного спустя после его смерти[74] современником и очевидцем татарского погрома, говорит, что жители, затворившиеся в городах, были перебиты; «а инии же крыхуся в горах и пещерах, и в пропастех, и в лесех мало от тех остася». В подтверждение этому и летопись рассказывает, что Даниил и Василько, возвращаясь из Венгрии после погрома и подойдя к Берестью, «не возмогоста ити в поле, смрада ради множества избьеных: не бе бо на Володимере не остал живый, церкви св. Богородицы исполнена трупья, иные церкви наполнены быша трупья и телес мертвых»[75]. Возвращаясь из Венгрии, Батый снова опустошил Волынь и Галицию.

Татары заняли своими кочевьями все половецкие, или кипчакские, степи, отчего и стали называться Кипчакской Ордой. На окраинах Южной Руси расположилось несколько отдельных орд под начальством особых темников, которые охраняли Кипчак и наблюдали за покорностью завоеванной страны. Степи таврические и азовские Батый отдал одному из своих родственников, а сам и сын его Сартал с главной ордой стали кочевать в степях поволжских и подонских. Ставка или орда ханская от своих золотых украшений называлась «Золотой Ордой»; это название распространилось и на все царство Батыя. Первоначально хан не имел определенного местопребывания, а впоследствии его резиденция, или Сарай, утвердилась на Ахтубе.

Даннические отношения, в которые Русь стала к татарам, не избавили ее от дальнейших погромов. Эти погромы продолжались до утверждения на великом княжении Владимирском Ивана Даниловича Калиты, когда произошла «ослаба от татарского насилия». Погромы постигали как юго-западную, так и северо-восточную Русь, причем виновниками их были отчасти сами русские князья. Даниил Романович Галицкий, побывав в орде, задался мыслью сбросить татарское иго и воздвиг рать на Волховские и Побожские города, которые сидели за татарами. В ответ на это темник Куремсав 1259 г. вторгнулся внезапно в Волынскую и Галицкую земли. Люди разбежались «в места лесна», так что Даниил с Васильком не могли даже собрать войска, и только крепкие города спасли оставшихся людей. Но особенно пострадали Волынская и Галицкая земли в 1283 г., во время похода татар на Польшу, в котором участвовали поневоле и русские князья. Главные силы татар под предводительством хана Телебуги схлынули в Польшу, но часть осталась под Владимиром кормить коней.

«Си же, – говорит летописец, – учиниша пусту землю Володимирьскую, не дадяхуть бо из города ны лести в зажитье; аще ли кто выехашеть, овы избиша, а другыя поимаша, а иные лупяхуть и коне отъимахуть, и во городе изомре в остою, Божиим гневом безчисленное множество»[76]. То же самое произошло и в Галицкой земле, когда Телебуга гостил в ней две недели на возвратном пути из Польши. Князь Лев Данилович по уходе татар насчитал 12 500 человек, «што поимено, избито, и што их Божиего волею изъмерло»[77].

Но, главным образом, татары громили в XIII–XIV вв. Ростово-Суздальскую землю. На юге уже нечего было взять, так как здесь все уже было разорено и опустошено половцами и самими татарами. Население здесь было уже крайне редкое, бедное, покорное и отчасти кормившее татар продуктами своего земледельческого труда. Татары чаще всего устремлялись в Суздальскую землю, где сосредоточивалось наибольшее количество русского населения. Таким образом, с перемещением главной массы русского населения переместилась и арена опустошений степняков. Этой ареной стала с половины XIII в. именно Суздальская земля, которой теперь пришлось испытывать то же самое, что ранее испытывало Приднепровье от печенегов и половцев. Природа Суздальской земли в такой степени не оберегала ее от татар, как в былое время от половцев. Во-первых, несомненно, что с приливом населения край в значительной степени утратил прежнюю дикость и непроходимость. Больше стало полян среди лесов, больше дорог. Во-вторых, и татары, по всем признакам, были более привычны к зимней стуже и лесу, чем половцы. Татары, как мы уже видели, совершали свои вторжения в лесные области зимой, когда ни болота, ни реки не могли их задерживать. Половцы, как более южное племя, менее привычное к холодам, по зимам сидели в свежих вежах. Они, по свидетельству Мономаха, нападали на Русь большей частью весной, когда смерд выезжал в поле разделывать свою ралью. Это обстоятельство, в связи с большей дикостью страны, спасло в свое время Суздальскую землю от половцев. Но татары опустошали преимущественно именно Суздальскую землю. И здесь, как некогда в Приднепровье, повод к вторжению степняков подавали усобицы князей. Суздальская земля подвергалась страшным опустошениям во время междоусобий сыновей Александра Невского и во время борьбы Москвы с Тверью за великое княжение Владимирское. Князь Андрей Александрович четыре раза приводил татар на старшего брата. Особенно тяжел был четвертый приход, когда татары взяли и разгромили 14 суздальских городов; жителей они увели в плен, а «многое число их разбежалось по лесам». В долгую распрю между Тверью и Москвой, длившуюся четверть века, Ростово-Суздальская земля наводнялась татарскими полчищами, приводимыми то тем, то другим князем. В 1327 г., например, вслед за избиением татар в Твери, где неистовствовал ордынский посол Щелкан, пришла большая татарская рать в землю Ростово-Суздальскую, направляясь в Тверь, и на пути к ней «положила всю землю пусту»