Русская десятка (Новейшая история страны в 9,5 биографиях) - [10]

Всего через год в стране работало уже 60 комсомольских фирм. К 1990-му – 4000 фирм и 17 000 комсомольских кооперативов. Среди проектов комсомола имелся коммерческий банк и собственный модный дом. Однако из всех видов творчества комсомольцев больше всего увлекло обналичивать бабки.

Дело в том, что хождение наличных денег в СССР строго контролировалось государством. Предприятие могло быть очень рентабельным и иметь на счетах миллионы. Но снять эти деньги со счета и прибавить зарплату сотрудникам (или хотя бы отремонтировать собственную столовку) директор не имел права. Зарплаты в СССР имели жесткий потолок, а любая коммерческая деятельность (типа нанять штукатуров для ремонта) заканчивалась уголовной статьей.

Зато комсомольцы превращали цифры на бумаге в хрустящую наличность играючи. Право на обналичку было дано им вполне официально. Теперь, чтобы отремонтировать ту самую столовку, директор завода мог обратиться к комсомольцам. Он переводил им на счет безналичную сумму, комсомольцы обналичивали деньги, часть брали себе, а на остальные нанимали бригаду штукатуров. И все были довольны: комсомол получал деньги, директор – новую столовую, а партия могла быть уверена, что весь процесс остается под ее полным контролем.

К концу 1980-х комсомольский капитализм переживал расцвет. Суммы в этой сфере вращались громадные. Только 27 московских «Центров научно-технического творчества молодежи» заключило контрактов на четверть миллиарда советских рублей. То есть по официальному курсу – почти на несколько сот миллионов долларов. Именно этим бизнесом занимались в 1980-х будущие миллионеры Михаил Ходорковский и Леонид Невзлин, будущие владельцы шоу-империй Борис Зосимов и Сергей Лисовский, а также будущий самый влиятельный человек медведевской России Владислав Сурков. На Украине именно так ковались первые денежки «оранжевой принцессы» Юлии Тимошенко, а в Прибалтике с комсомола начинали двое главных тамошних олигархов – Каргин и Красовицкий (Parex-Bank).

5

Приехавший черт знает откуда и носивший подозрительные американские брюки Фридман к «комсомольскому бизнесу» допущен, разумеется, не был. До самого начала 1990-х у него была крошечная фирма «Альфа-Фото»: Фридман пробовал торговать оргтехникой, среднеазиатскими коврами и импортным сахаром, за которым тогда стояли очереди. Сказать, что это был серьезный бизнес, не взялся бы никто. Так бы он и остался коммерсантом средней руки, если бы не помощь одного давнего приятеля.

У себя в институте Фридман создал клуб «Земляничная поляна». А в МГУ точно такой же музыкальный клуб открыл Петр Авен. На этой почве два бывших студента много общались в начале 1980-х. Спустя десять лет знакомство возобновилось – и именно с этого момента дела Фридмана пошли в гору.

В отличие от провинциала Фридмана, Авен был москвичом, причем из очень хорошей семьи. Он окончил престижную математическую школу. Говорят, за одной партой с ним сидел будущий глава правительства Егор Гайдар.

Дедушка Егора Гайдара в свое время устанавливал советскую власть на Дальнем Востоке. Дед Петра Авена был латышским стрелком и устанавливал советскую власть в центральных районах страны. Вряд ли это сыграло какую-то роль, но внуки двух комиссаров друг другу понравились. Приятельские отношения с Гайдаром у Авена возникли еще в школе. Потом они оба поступили в одну и ту же аспирантуру. А потом, уже при Ельцине, оба они стали работать в первом послесоветском правительстве России.

Правительство начала 1990-х было вообще у одним из самых выдающихся в смысле будущих мультимиллиардеров. В нем успел отметиться почти весь список Forbes: будущий заключенный Михаил Ходорковский, будущий металлургический король Владимир Лисин, будущий олигарх Петр Авен. Впрочем, министерская картера Авена длилась всего-навсего год. Под Рождество 1992-го он подал президенту Ельцину прошение об отставке, а тот это прошение подписал.

Уйдя с государственной службы, первое время Авен пробовал начать совместный бизнес с Борисом Березовским. Тот когда-то учился у папы Авена в аспирантуре. Однако что-то у них там не заладилось, и в 1994-м Авен приходит работать в «Альфа-банк» Михаила Фридмана.

6

В СССР банковская система была устроена примитивно. В стране имелся один-единственный Госбанк плюс еще два специализированных банка (один держал деньги, предназначенные на строительство, а второй занимался валютными расчетами). Никаких других банков в стране не было. Да, в общем-то Советскому Союзу они были и ни к чему.

Зато при Горбачеве банки вдруг стали расти как грибы. Страна понемножку переходила на денежные отношения. Огромное количество организаций переводило туда-сюда огромное количество денег. И тут было никак не обойтись без банков. Потому что банки – это ведь и есть такие структуры, которые занимаются хранением и перемещением денег.

24 августа 1988 года в стране был зарегистрирован первый частный коммерческий банк. Он был открыт в казахском городе Чимкенте, и о его дальнейшей судьбе история умалчивает. Еще через день второй коммерческий банк был открыт в Ленинграде. Двенадцатым по счету зарегистрированным коммерческим банком стал «Инкомбанк». Двадцать пятым – банк «Менатеп» Михаила Ходорковского. Сто сороковым – «ОНЭКСИМ банк» Владимира Потанина. Еще через год их число перевалило за полторы тысячи. Поддавшись общему поветрию, Михаил Фридман махнул рукой на торговлю сахаром и тоже создал на базе своей «Альфы» небольшой банк.