Русская Австралия - [26]
Социальный состав русских свидетельствует о том, что большинство из них были выходцами из крестьянской и рабочей среды. В Австралии почти все русские занимались неквалифицированным тяжелым трудом — на строительстве железных дорог, в шахтах, на фермах. Бывшие моряки и кочегары, если не находили работы в порту или на каботажных судах, тоже становились разнорабочими. Лишь небольшая часть из них овладела более квалифицированными ремеслами.
Историк Елена Говор считает, что «революционный характер ранней русской эмиграции в Австралии, который стал притчей во языцех в работах и русских, и австралийских исследователей, был, по-видимому, слишком преувеличен. Большинство россиян составляли не профессиональные революционеры, а рядовые эмигранты и моряки, оставшиеся в Австралии. Другое дело, что под влиянием условий местной жизни или службы в армии некоторые из них в дальнейшем оказались под влиянием русских и австралийских радикалов. Среди тех русских, о революционном прошлом которых есть достоверные сведения, можно назвать лишь нескольких человек».
Семен Сучков, учитель из белорусского поселка Еремичи, сосланный в Сибирь в 1907 г., из ссылки, как и многие другие, бежал. Ив 1912 г. прибыл в Австралию. Когда в 1922 г. власти потребовали от него подписать документ об отречении от прежнего гражданства (эту формальную процедуру проходили все иммигранты для получения австралийского подданства), Сучков с горечью написал об этом: «Что до отречения от моего прежнего гражданства, я могу только сказать, что в душе я это сделал давным-давно, и сделать это на бумаге мне не составит труда».
Николай Синдеев, машинист, уроженец Сызрани, в 1909 г. был выслан из Петербурга за участие в политических митингах и с Дальнего Востока в 1910 г. приехал в Австралию. Относительно уроженца Петербурга Александра Петрова у австралийской полиции были подозрения, что он совершил в России преступление по политическим мотивам. Радикальных взглядов, по крайней мере после возвращения с войны, придерживался и Вальтер Калашников. Среди политических можно назвать еще эсера Николая Розалнева.
Примечательной фигурой среди белорусов был Альфред Маркович. Благодаря тому что в начале войны он попал под подозрение австралийских спецслужб как шпион, на него ими было собрано большое досье. Маркович был из состоятельной семьи, знал польский, английский, немецкий, французский и итальянский языки. В 19 лет он отправился в Лондон, затем три года жил в Новой Зеландии, после чего поселился в Океании, сначала на Самоа, потом на Тонга, где был плантатором и работал для английских и немецких фирм. Незадолго до начала Первой мировой войны он приехал в Сидней и вскоре вступил в армию. Несколько белорусов были моряками и, подобно Марковичу, начали свои странствия по миру с Англии, например, Прокофий Пашкевич и Вильям Деонк; другие работали в России на железной дороге, как Иосиф Будревич, или служили в русской армии, как Устин Гловацкий и Джон Матвейчик, и приехали в Австралию через Дальний Восток вместе с волной русских эмигрантов. Матвейчик воевал в Порт-Артуре во время Русско-японской войны, и когда в 1942 г. он умер в одиночестве в Брисбене, государственный попечитель передал в военное архивохранилище две его русские медали вместе с австралийскими боевыми наградами. В архиве сохранилась его анкета, где Джон указал ближайшего родственника, своего брата Андрея Матвейчика, проживавшего в деревне Ушков Груд Восковаского уезда Гродненской губернии. А вот судьба Павла Зундоловича была совсем другой. Он родился в 1865 г., получил теологическое католическое образование и еще в молодости приехал в Австралию, где работал в одном из самых отдаленных приходов — в Вилкании, среди аборигенов. Там же натурализовался в 1898 г. Во время войны уже немолодым человеком он взял на себя миссию сопровождать австралийские войска, отправлявшиеся в Англию, в качестве корабельного священника.
В составе российской иммиграции были представлены и другие национальности, проживавшие на территории Российской империи. Несмотря на политику «белой» Австралии, препятствовавшую въезду в страну лиц неевропейского происхождения (а попросту — всех не белых), сюда попали татары, осетины, грузины, армяне и, возможно, представители других народов Кавказа. Особенно много было среди них осетин — Кульчук Азиев, Моисей Бембалат Бараков, Бекза Гасиев, Борис Дезантов, женатый на русской Любе (на призывном пункте он расписался по-русски — Жантиев), Моисей Досоев, Александр Занген (или Зандегей), Алексей Толпаров, Томас Хабаев. Все они происходили из окрестностей Владикавказа, из сел Ардон, Гизель и Хумалаг. Почти все они осели в Южной Австралии, где работали в Порт-Пири на медеплавильном заводе. Вместе они вступили и в армию. Большинство из них свою религию указали как русские православные, а вот Моисея Досоева почему-то записали лютеранином. В прошлом он, кстати, воевал в Русско-японской войне в составе отряда казаков. Среди других уроженцев Кавказа назову грузин — торговца Павла Кирвалидзе и моряка Анисима Гвинзадзе из Кутаиси, а также лиц, национальность которых определить затруднительно: Михаила Елекоева, указавшего местом своего рождения просто Кавказ, и Вадима Байдакова из Тифлиса, который в Австралии первоначально работал парикмахером. А вот моряк Абдул Ганивахов из Казани, несомненно, был татарином, хотя при записи в армию его, как и Моисея Досоева, «превратили» в лютеранина. Были в составе австралийской армии и армяне, но родившиеся не в Армении, а в других странах, куда выехали их родители.
