Русская армия и флот в XVIII веке - [7]

Сторонники Нарышкиных рассчитывали на поддержку двух выборных солдатских полков, которыми командовали Лефорт и Гордон. Молодой Петр сблизился с верхушкой этих полков, стоявших тогда в Москве. Впоследствии это сыграло большую роль. Когда начался конфликт с Софьей, Петр имел достаточно сил, на которые мог опереться при захвате власти. Но боярская верхушка не сдавалась без борьбы и, воспользовавшись пребыванием Петра I с великим посольством за границей, подняла восстание стрельцов. Летом 1698 года четыре стрелецких полка взбунтовались, вышли из Великих Лук, где они несли пограничную службу, и направились к Москве «для волнения и смут и прелести всего Московского государства»[38].

Наскоро собранная поместная конница, два гвардейских и Бутырский полки под командованием Шеина встретились со стрельцами у Воскресенского монастыря. Произошло столкновение, и восставшие потерпели поражение. После этого стрелецкие полки были расформированы. В результате жестокой расправы 799 человек были казнены, а 2671 человек сосланы «на вечное житие»[39]. Кроме того, несколько стрелецких полков, находящихся в других городах, было расформировано и преобразовано в солдатские полки. Было решено «впредь их стрельцами не писать, а писать их солдатами, а тех, кто не будет оставлен на службе, распустить в посад, кто в который город похочет. И в который город кто напишется, взять росписки. И по тем росписям их отпустить с женами и детьми…»[40]

Так был подавлен стрелецкий мятеж. «В Москве, в той самой части города, где тянулись дворцовые строения царей, дома стрелецкие занимали огромное пространство, но после последнего мятежа, казней стольких тысяч стрельцов, и дома их по царскому приказанию совершенно разрушены, разметаны и опрокинуты, чтобы и помину не было о нечестивой крамоле»[41].

Столь жестокая расправа с вышедшими из повиновения стрельцами объяснялась тем, что правительство нуждалось в послушной силе, которая могла бы охранять существующий порядок.

Объясняя причины расформирования стрелецких полков, Петр I писал: «Оная пехота устроена была образом янычар турецких, которым, правда, и воздали по-янычарски»[42].

Для правительства было ясно, что поместная конница, разложившиеся в политическом отношении стрельцы и пришедшие в упадок солдатские полки не могли служить опорой при разрешении задач внутренней и внешней политики. Потому Петр I писал: «Имея недоверствие о протчих, того для все полки стрелецкие скасованы и распущены по городам, куды кто похотел. А вместо их почали набирать прямое регулярное войско»[43].

Надо сказать, что в тот период перед Россией, кроме внутренних, стояли и внешнеполитические задачи, от решения которых зависело дальнейшее развитие страны. Главная задача состояла в том, чтобы выйти к Балтийскому морю, без чего Россия не могла развиваться. Выход же к Черному или Каспийскому морям не решал этой государственной задачи, так как ни Азовское, ни Черное, ни Каспийское моря не могли открыть России прямой выход в Европу. Только овладение Прибалтикой давало возможность установить связи с западом без польско-шведских посредников и укрепить политическое положение России в этой части Европы.

Выход в Прибалтику был связан с необходимостью вооруженной борьбы со Швецией. Но для войны с таким грозным противником, как хорошо развитая в промышленном отношении Швеция, господствовавшая в то время на севере Европы и обладавшая хорошей армией и флотом, нужно было иметь сильную, хорошо организованную армию, стоящую на уровне современных требований. Это также заставило Петра I ускорить проведение военной реформы, так как ни стрельцы, ни слабо подготовленные солдатские полки не могли решить эту ответственную задачу.

Политический резонанс от разгрома стрельцов был огромен. Особенно обеспокоилась Швеция. В решении Петра создать новую регулярную армию она увидела непосредственную угрозу для себя. Петр I в своем «журнале» записал: «Резидент шведский Книпер-Крон в сильных терминах предлагал (вопросы. — Л. Б.), для чего регулярные полки заводят, каких не бывало?»[44] Австрийский посол Плейер немедленно сообщил своему правительству о создании в России новой армии. «Здесь, — писал он, — набирается 60 или, как некоторые говорят, 80 полков, каждый по 1 тыс. человек».

Необходимость военных реформ была полностью осознана после Азовских походов, показавших слабость полевой армии. Уже в это время началась работа по реорганизации армии.

Стрелецкий бунт и предстоящая война со Швецией лишь ускорили намеченные ранее преобразования.

Вернувшись в Москву, Петр I изучил все материалы об устройстве полков нового строя во второй половине XVII века, формы и методы их боевой подготовки, продумал вопрос о классовом принципе комплектования войск, дал указания организовать производство вооружения, изыскать необходимые средства для экипировки и снаряжения войск.

Для изучения военной науки и подготовки офицерских кадров из лучших дворянских фамилий было отобрано 150 человек и отправлено за границу. Вместе с этими людьми «для присматривания новых воинских дел и поведений» выехал и майор Вейде.