Русь земная и небесная - [12]

Что за дивную мы благодать

Принесли нашей Родине милой!

Что за счастье нас ждет впереди!

Дай, Господь, только время и силы,

И за глупости нас не суди!

ДИССИДЕНТ.

Было страшно при бывшем режиме:

Все живое давил он и гнул.

Несогласных сотрудничать с "ними"

Ждал пожизненной травли разгул!

Нас не брали нигде на работу;

Из чинуш не щадил нас никто:

То залечат в "психушке" кого – то,

То посадят в тюрьму ни за что!

Но мириться с неправдой позорно,

И противно душою кривить!

Нас ломали жестоко, упорно,

Тщетно силясь покорность привить!

Обыватель смеялся над нами:

Что за глупость – переть на рожон!

Да и кто – то из нас временами

Пасовал: шел к властям на поклон…

Кто осудит беднягу за это?

Он один, а слуг власти – не счесть!

Все же в Мире прибавилось света

И от тех, кто не смог перенесть

Эту долгую, тяжкую муку:

Пусть порой побеждал нас Режим -

Пожимаем мы мысленно руку

Даже тем, кто не вынес нажим!

Но почти безнадежное дело

Не пропало – плоды принесло:

Чья – то жизнь, словно свечка, сгорела,

Но заветное время пришло:

Затрещала по швам та система,

Что так долго калечила нас!

Пусть возникли крутые проблемы,

Но как вольно мы дышим сейчас!

ВЕРНОПОДДАННЫЙ.

Его долго всерьез убеждали,

Что такие, как он – соль земли.

И заданье почетное дали:

Мол, выдумывай, пробуй, твори!

Он и выдумал, бедный, такое,

Так испробовал мощь своих крыл,

Что с Гражданской войны до Застоя

Лишь кумиров усердно творил!

Ну, а те хорошо понимали,

Чем опору свою ублажить:

Хоть дрожать и потеть заставляли,

Но дышать разрешали и жить…

Проявляли заботу в избытке -

Этот способ давно уж не нов -

Чтоб хватало ему на напитки

Да на пару приличных штанов…

Ну, и хлеб чтобы стоил копейки,

Да жилье обходилось в гроши…

Будь хоть лодырем, хоть неумейкой,

Но под нашу ты дудку пляши!

Он и вправду плясал так усердно,

Так к подачкам и лести привык,

Что холопский дух фальши и скверны

Ему в самую душу проник!

А потом наступила расплата:

Разорили безумства и ложь

Даже Русь – как она ни богата!

Тут его сразу бросило в дрожь:

Как прожить без дешевого хлеба?!

Без почти дармовой колбасы?!

Чем мы, братцы, прогневали Небо?!

Видно, нужен мундир да усы!

Да тяжелый кулак волосатый,

Да исполненный строгости взор…

А от нынешних – только утраты,

Разоренье, развал и позор!

Но сойдет и пожиже фигура -

Лишь побольше бы благ обещал,

На нерусских поглядывал хмуро,

Об их кознях ретиво вещал!

Демагог? Экстремист? Ну так что же?

Лишь вернул бы привычный нам строй,

С шибко умными был бы построже…

Ну, а мы за такого – горой!

ОБРАЗОВАНЕЦ.

Он родился в Советском Союзе.

Его с детства терзали муштрой.

Убеждали и в школе, и в ВУЗе,

Что у нас замечательный строй!

Но процесс "выпрямленья извилин"

Лишь иронию в нем вызывал:

Тот режим, как он ни был всесилен,

Но терпел в сфере мысли провал!

Он, как все, поступил на работу,

На которой дремал да скучал…

И, с трудом подавляя зевоту,

На бессмысленность жизни ворчал.

Получал за безделье немного:

Нехватало порой на кино…

И не жаждал ни Правды, ни Бога:

Были б девочки… чтиво… вино…

Помаленьку ему прибавляли -

Как и прочим – за выслугу лет…

Да и "предки" охотно давали -

Чтоб был сыт, и обут, и одет…

И внучат безотказно растили…

А, когда он не ладил с женой,

То подолгу живал в их квартире:

Столь привычной, уютной, родной!

Расходился, сходился с супругой -

То любил ее, то не любил…

Временами жил просто с подругой,

Временами – бесился и пил!

Постепенно он рос на работе:

Начал чем – то уже управлять…

И всецело отдался заботе:

Как бы так на судьбу повлиять,

Чтобы пенсия вышла солидной,

Чтоб престижно пристроить детей,

Чтобы всем было сразу же видно,

Что и он – из приличных людей!

По бесчисленным нашим конторам

Миллионы таких "мудрецов":

Вроде честные люди – не воры,

Но душою – мертвей мертвецов!

МЫСЛЯЩАЯ ЛИЧНОСТЬ.

Как и всякий российский мыслитель,

Он всегда философствовать рад:

Кто судеб и событий вершитель;

И "что делать"; и "кто виноват";

Чем вопрос безнадежней, мудреней -

Тем сильней его пылкий азарт;

Тем слеза горячей и соленей,

Что Господь не открыл своих карт!

И всю жизнь он не может расстаться

С тем, что спать не дает, да и жить:

Раз нельзя до корней докопаться -

Остается блажить и тужить!

Лучше спиться, остаться без крова,

В нищете, без семьи, без друзей,

Чем, не снявши с загадок покрова,

Прозябать средь обычных людей!

Для чего все усилья, старанья,

Вся мышиная эта возня -

Коль неясен мне смысл Мирозданья,

Коль нет света в душе у меня?!

Это трудные, "лишние" люди:

Обывателя бесят, смешат;

Не приемлют безрадостных буден,

Да и власть они чем – то страшат…

Но выходят порой из таковских -

Если Бог им дарует талант -

Достоевский! Толстой! Циолковский!

Каждый – гений! Подвижник! Гигант!

И тогда убеждаются люди:

От смешного к великому – шаг!

Этот шаг фантастически труден,

Но за ним – полубог ты и маг!

ГОСУДАРСТВЕННЫЙ МУЖ.

В пиджаке он родился, похоже:

Полный сытой вальяжности взгляд;

Строгий галстук; холеная кожа;

Работящий, усидчивый зад…

От прически до самых ботинок

Все прилично и так делово…

Как сошедший с лубочных картинок,

Пресен, гладок весь облик его!

Для него все так просто и ясно -

Он недаром корпел в ВПШа:

Знает он, что свобода – опасна;

Что поповские сказки – душа;

Что давно уж у нас установлен

Прогрессивный и правильный строй;