Русь неодолимая. Меж крестом и оберегом - [38]

– Хопон! Хопон! Хопон!

Печенег победно ощерился, изготовился к решающему удару. Однако победы не случилось. Увлеченные поединком воины не обратили внимания на то, как Мария взяла из холодеющей ладони мертвого сына нож. Печенег в трех шагах. Его широкая спина повернута к ней. Женщина сжала рукоять, метнулась к убийце. Мария целилась в затылок, с которого черными змейками ниспадали на мощную шею тонкие косички, и вложила в удар всю ненависть к убийце родных людей и желание спасти заступника, но сразить злодея не смогла. В последний миг один из кочевников заметил в руке женщины нож и успел криком предупредить соплеменника. Этого мига опытному воину оказалось достаточно для того, чтобы шагнуть в сторону и с разворота вспороть саблей живот женщины. Не выпуская из руки ножа, она повалилась к его ногам. Но и виновнику ее смерти жить оставалось недолго. Меч варяга вонзился в спину печенега. Тело кочевника содрогнулось от боли. Он удивленно посмотрел, как из груди вылез окровавленный стальной язык, затем сознание погасло, смерть бросила его на землю рядом с Марией. Теперь между двумя группами воинов стоял только Гилли: в крови, обессиленный и бледный. Жгучее желание отомстить за смерть соплеменника заставило одного из печенегов коснуться сабли, другой потянулся к луку. Эти движения не остались незамеченными. Никита перекинул секиру из одной руки в другую, пошел на кочевников, следом сотня, за ней стояли воины тагмы наемников. Кровопролитие предотвратили два десятка ромейских всадников. Их предводитель, черноволосый пожилой воин на чалом коне, в шлеме с красным султаном и богатых доспехах, вклинился со своим отрядом между противниками, поднял руку вверх:

– Стойте! Стойте все! Это приказываю вам я, стратиг Константин Диоген! Опустите оружие! От лица Божественного спрашиваю вас, что случилось и чем вызвана ссора? Ужель забыли вы, как карает базилевс за непослушание и нарушение порядка?! Отвечайте!

Первыми загомонили на родном языке печенеги. Константин Диоген поморщился, громко приказал:

– Пусть скажет один из вас.

Седовласый печенег подъехал к стратигу, указал на Гилли и на сносном греческом языке пожаловался:

– Он пытался отнять добычу у нашего воина, они схватились один на один, но варанг, вопреки законам поединка, ударил Хопона в спину, когда тот отвлекся.

Такой ответ печенега вызвал негодование противоположной стороны. Русские воины и варяги надвинулись на ромеев, желая добраться до печенегов. Константину Диогену вновь удалось остановить стычку, он допросил Гилли и принял решение:

– Чтобы дело не дошло до слуха Божественного базилевса, предлагаю уладить дело миром. Пусть кентарх отдаст свою долю добычи пацинакам, а те передадут ее родственникам убитого.

Такое предложение варангам не понравилось, но Гилли их успокоил и принял условия стратига. Тогда пожилой печенег сообщил, что родственники Хопона умерли, а наследников и жены он не имеет. Гилли предложил печенегам поделить добычу между собой, на что те с радостью согласились. Требовать большего они не посмели. Вражда с северянами им не нужна, печенеги знали – за сотней вся тагма русов. Ведомо им было и то, что стало с союзными иверийцами под Феодосиополем пятнадцать лет назад, когда те в драке убили воина русского отряда.

Гилли с отдачей долга печенегам не задержался, через день войско Василия вошло в крепость. Такой исход дела обрадовал базилевса, он не скупился на подарки стратигам и щедро одарил воинов: добычу разделил на три части, одну выдал русам, другую грекам, а третью забрал себе. Никита с Гилли не согласился, уговаривал его не отдавать свою долю добычи печенегам, о том сказал ему после того, как предали земле Марию, ее отца и сына. Варяг стоял на своем:

– Я ударил соперника в спину и должен за это ответить. Такова моя судьба. Моего дядю Орма незаслуженно обвинили в том же, но ему удар в спину обошелся дороже: он вынужден был покинуть родной дом и закончил свои дни на чужбине. Я тебе говорил, что жизнь жестока, а война тем более, здесь каждый имеет право на добычу. И впредь не старайся прийти на помощь побежденным. Всем не поможешь.

Сказал, а в душе думал иначе, и Никита о том знал.

Спустя неделю воины базилевса двинулись дальше, нагрузив в обозные телеги награбленную в окрестностях крепости добычу. Гилли уносил с собой боль потери и любовь к Марии. Но война продолжалась, войско осадило еще одну крепость, но вскоре было вынуждено оставить покоренный край и спешно двинуться к Доростолу, куда подошли союзные болгарскому царю печенеги. Печенегов от Доростола отогнали и на закате осени вернулись, чтобы осадить мощную крепость Сетену, где находились большие запасы хлеба и один из дворцов бывшего болгарского владетеля Самуила. Василий предложил защитникам крепости сдаться, они упорствовали, надеялись на Иоанна-Владислава, но тот прийти на помощь не успел. Разведчики базилевса донесли, что до стана болгарского войска менее чем полдня пути. Базилевс понял, что именно оттуда Иоанн-Владислав готовится ударить ему в тыл, и послал против него протоспафария Константина Диогена с тагмой схол Запада и тагмой фемы Фессалоника, а сам остался руководить приступом города. Приступ удался: ни камни, ни кипяток, ни стрелы не остановили ромеев. Катапульты, баллисты и упорство воинов базилевса сделали свое дело. Первыми в крепость ворвалась сотня Гилли. Северные воины при помощи тарана разнесли ворота, но сразу за ними наткнулись на лес копий. Осажденные, сознавая опасность, стянули сюда основные силы, сняв часть воинов со стен. Следовало поторопиться, поскольку сзади сотню Гилли подталкивала вся тагма русов. Гилли не желал видеть своих воинов проткнутыми копьями врагов, нужно было срочно разрушить строй осажденных. Но как это сделать, когда перед глазами сотни железных смертоносных жал? Одно из них Гилли срубил вместе с древком. Задумку сотника поняли и ближайшие к нему воины. Никита размахнулся, двумя руками метнул секиру в копьеносца. Копьеносец пригнулся, лезвие секиры угодило в голову воина во втором ряду. Пользуясь заминкой противника, Никита сделал шаг, схватил древко копья и выдернул его хозяина из строя. Не растерялись и полочанин Стрига с Бакуней. Стрига воспользовался тем, что один из осажденных задрал копье вверх, бросился ему под ноги, Бакуня бросил во врага копье, а затем метнулся к его соседу с мечом. Стараниями Гилли и его друзей в рядах осажденных удалось пробить брешь, в которую мощным потоком ринулась сотня, а за ней тагма русов и остальное войско. Отряд осажденных, вставших на защиту ворот, был сметен. Не устояли и мощные стены. Ромейские воины под прикрытием камнеметов подошли к крепости, при помощи лестниц взобрались на боевые площадки и сбросили оттуда их защитников. Сетена пала и была отдана на разграбление. Несговорчивость защитников разозлила Василия, разорив крепость, он приказал сжечь все, что находится внутри стен. Вскоре Сетена превратилась в огромный пылающий костер…