Руна - [24]

Письма тоже мало что объясняли, и, вчитываясь в них, он не мог ничего разглядеть между строк. Почерк мелкий, угловатый, страницы сложены точно по размеру конверта, что лишний раз свидетельствовало о чрезмерной, сродни болезни, приверженности покойного отца к аккуратности. Их Гарри тоже положил в стол.

Разбирать фотографии и письма — занятие непродуктивное, ему предстоят дела куда более важные и значительные. В конце недели Гарри непременно свяжется с коллегой отца. Возможно, Брайан Лэк все же сможет пролить свет на поступок старика. Грэйс сказала, что хотела бы поехать с ним. Позвонить ей? После секундного раздумья он отверг эту идею: в данный момент ему меньше всего хотелось связываться с... посторонними. Намного полезнее будет попытаться загладить вину перед Хилэри, пригласив ее завтра поужинать с ним, хотя ему с каждым днем становилось все более ясно, что несколько часов, проводимых им в обществе этой женщины, самым пагубным образом отражаются на его гениталиях.

Хилэри неизменно ратовала за “безопасный секс”, поэтому, навещая его, она заблаговременно заказывала такси, чтобы отбыть домой не позднее одиннадцати часов. Ее замечания о половом акте, выдержанные исключительно в терминологии ученого-биолога, вынуждали Гарри думать о ней в столь же отвлеченной форме, как, например, о женщине-телекомментаторе, а возбуждение от вдыхаемого аромата ее духов постепенно приобретало для него горький привкус дезинфицирующего средства.

Гарри убрал атташе-кейс с постели, дав себе слово завтра же утром приступить к работе с накопившимися бумагами. Но стоило ему выключить свет и положить голову на подушку, как перед его мысленным взором всплыло лицо отца.

“Мне казалось, что ты достаточно умный человек, — словно говорил отец. — А потому познай меня, пока еще не поздно”.

Дьяволы осаждали миссис Нари.

Пока она их не видела, хотя ощущала их присутствие где-то совсем рядом. На кухонном полу лежал разбитый образок, а единственная свеча вот-вот должна была погаснуть под натиском надвигающейся темноты. Плотно смежив веки, она поднялась и пошла вперед, тут же наткнувшись на косяк кухонной двери. Она заставила себя не обращать внимания на шум и попыталась собраться с мыслями. Если бы она не прочитала записку мистера Бакингема, то сейчас на нее не легла бы тень этого жуткого проклятия. И, следуя той же логике, миссис Нари решила, что если не увидит дьяволов, то они оставят ее в покое. Значит, надо сделать так, чтобы вообще ничего не видеть. В обмен на свое исчезновение дьяволы обязательно потребуют какую-нибудь жертву.

Ее сын Рашид работал в ювелирном магазине и в свободное время немного подрабатывал ремонтом золотых цепочек, брошек, а также заменяя застежки и укрепляя оправу камней. Свои ювелирные инструменты он хранил на верхней полке буфета. Несмотря на закрытые глаза, миссис Нари удалось отыскать их там.

Самым трудным оказалось включить в сеть паяльник. Медленно передвигаясь в темноте, она натыкалась то на дверь, то на гладильную доску, однако в конце концов все-таки нашла электророзетку. К тому времени вокруг нее уже бушевал ураган, сливающийся с тысячами злобных голосов, и дьявольские существа кружили в стремительном танце. Они всячески старались привлечь к себе внимание и заставить ее взглянуть в их зловещие лица.

Однако миссис Нари была тверда. Нет, она еще способна постоять за себя.

Единственный способ убедиться в том, что паяльник достаточно разогрелся, — это прикоснуться к нему тыльной стороной ладони. Послышалось шипение ее собственной плоти, и она громко вскрикнула от боли, но ее возглас потонул в гомоне бесенят. Ну что ж, две секунды агонии — и все, а заодно и раны удастся прижечь. Другого выхода просто не существует.

Она подняла паяльник и ткнула его раскаленный наконечник в угол правого глаза. Мгновенно последовала адская боль, но, превозмогая ее невероятным усилием воли, она приложила раскаленный докрасна паяльник с налипшей на нем спекшейся плотью теперь к левому глазу. На сей раз боль была уже нестерпимой, но, вцепившись дрожащими руками в ручку паяльника, она все глубже и глубже тыкала наконечником в глазницы, покуда не почувствовала, что, того и гляди, у нее взорвутся мозги.

Только теперь она поняла, что все это время отчаянно кричала. Когда же сознание наконец покинуло ее и она рухнула на пол, паяльник выскользнул из руки и оказался возле занавески в спальне, расплавив капроновый тюль с той же быстротой, с какой несколькими секундами ранее спалил нежную оболочку ее глаз.

Глава 12 Ангелы смерти

Утром в пятницу Грэйс проснулась рано. Едва встав с постели, она тут же сняла со стены показавшийся ей излишне ярким и кричащим плакат, рекламировавший очередное творение Русса-Мейера “Быстрее, Кошечка, убивай! Быстрее!”, и заменила его вырванным из журнала счетверенным листком на тему “Мертвого и похороненного” Дэна О’Бэннора. Плакаты служили не только своеобразным украшением, но и скрывали настойчиво проступающие на обоях, прямо у нее над кроватью, следы сырости. Надо сказать, что жилье Грэйс пребывало в отвратительном состоянии, однако убедить хозяина в необходимости ремонта было практически невозможно — по крайней мере до той поры, пока она не возместит всю задолженность по квартплате. Грэйс слезла со стула и снова задвинула его в угол; потом подозрительно принюхалась и выпроводила пса в прихожую.