Румо, или Чудеса в темноте - [13]
— Самомим? — переспросил Румо.
— Цамомин! Редчайшее вещество в Цамонии! Говорят, оно не просто наделено разумом, но даже немного свихнулось! Я же предупреждал: это безумнейшая из историй!
Румо попытался запомнить слово «цамомин», но оно сорвалось, как рыба с крючка.
— Остаток ночи доктора, алхимики и мастеровые провели за работой. Честолюбие велело им найти применение самому последнему шурупчику, самой крохотной пружинке, самой ничтожной шестеренке. Детище их росло, становилось все затейливее.
Последний штрих: Цольтеп Цаан поместил внутрь последнего медного болвана кусочек цамомина. Алхимик проделал это с большой шумихой, накинув покрывало, чтобы никто не видел, куда именно он поместил вещество. Итак, последний воин готов. Сделав шаг назад, мастера оглядели свою работу. Главнокомандующий оказался вдвое выше остальных медных болванов и выглядел устрашающе. Вот железное чудище подняло голову, раскрыло пасть, и оттуда раздался металлический голос, перебивавшийся тиканьем часов:
— Мы созданы [тик] для того, чтобы [так] убивать! Мы [тик] медные [так] болваны!
Тут главнокомандующий ударил себя кулаком в грудь, и остальные воины стали повторять за ним, снова и снова. Гул разнесся по всему Нурнийскому лесу, и птицы с громким карканьем поднялись в воздух. А солдаты повторяли:
— Мы медные болваны! Мы медные болваны!
Предводитель поднял руку, приказывая войску замолчать. Солдаты повиновались. А он проревел:
— Я самый [тик] главный медный [так] болван. Зовите меня [тик] генерал Тиктак!
— Генерал Тиктак! Генерал Тиктак! — подхватили медные болваны и загрохотали щитами.
Все ждали первого приказа генерала Тиктака. Медный великан указал туда, где стояли хирурги, часовщики, алхимики и мастеровые — те, кому медные болваны обязаны своим существованием.
— Вот эти [тик] мастера, — проревел он, — создали [так] нас. Они [тик] создали нас, [так] чтобы мы убивали. И мы их [тик] не разочаруем! Убьем же [так] их! Мы знаем свое дело!
У Румо дух захватило. Что за дьявол этот генерал Тиктак!
От Смейка не ускользнуло, как сильно подействовала на Румо эта история. Он решил избавить щенка от подробностей последующей мясорубки.
— Началась ужасная резня, правда, длилась она всего несколько минут. Мастеров перебили, как скот. Лишь немногим механикам, часовщикам, докторам и алхимикам удалось бежать. Они-то и поведали о событиях в Нурнийском лесу. Цольтеп Цаан, создатель генерала Тиктака, был среди выживших.
Смейк сделал глубокий вдох.
— Ну вот, это история битвы в Нурнийском лесу. А история медных болванов только начинается.
— Дальше! — наседал Румо.
Смейк охнул.
— Ты ведь понимаешь — это будет уже третья история подряд? А я еще не дорассказал ту, с которой мы начали.
— Дальше, говори!
Смейк покорно кивнул.
Итак, Цамонию наводнила армия безжалостных и непобедимых боевых машин. Долгие годы они наводили повсюду страх и ужас. Медные болваны осаждали города, брали их штурмом, самым жестоким образом расправлялись со всеми, кто там жил, а затем стирали город с лица земли. Они убивали и разоряли не ради собственного выживания — их и живыми-то не назовешь. Им не нужна была пища: они не испытывали ни голода, ни жажды. Убивали, чтобы убивать. Медных болванов считали чем-то вроде неотвратимых ударов судьбы, неистовых и беспощадных, как война, как стихийное бедствие, готовое разразиться ни с того ни с сего, безо всякой причины. Сперва слышался отдаленный лязг, затем — все нараставшее тиканье и топот, и вот болваны тут как тут. И в один прекрасный день армия медных дьяволов во главе с генералом Тиктаком оказалась у подножья Драконгора — рано или поздно это должно было случиться.
— Ой, — пискнул Румо.
— Вот-вот! Примерно то же наверняка сказали и драконы, обнаружив у ворот своей крепости армию медных болванов. Воздух огласился лязгом металла, гулом механических и электрических голосов, скрипом шарниров, уханьем кузнечных мехов, треском алхимических батарей и тиканьем часов. Все это заменяло медным болванам части тел, мышцы и сухожилия. Можно подумать, Драконгор штурмует армия часовых механизмов. Наконец звон колоколов и колокольчиков умолк. Тишину нарушало лишь тиканье тысяч шестеренок и размеренное пыхтение мехов.
Наклонившись, Смейк высморкался в воду и продолжал:
— Полированные детали медных солдат блестели на солнце, черные знамена развевались на ветру. Армия казалась совершенно непобедимой.
— Смолы! — скомандовал Румо. — Кипятка, расплавленного свинца!
Смейк усмехнулся.
— Ну, драконы, конечно, опешили, но уж точно не испугались. Им-то не привыкать к устрашающим, вооруженным до зубов солдатам, марширующим у ворот Драконгора. Не привыкать им и к тому, как самый опасный враг отступал, разбитый в пух и прах. Небрежно свесившись с зубчатых стен крепости, драконы крикнули:
— Эй вы, жестянки, убирайтесь-ка! Зря теряете время! Все, кто пытался взять крепость до вас, бежали сломя голову, если еще могли бегать, а мы целехоньки. Так что забирайте свои боевые побрякушки да уносите ноги. Только беззащитные деревушки вам и по зубам.
С этими словами они сбросили на медных болванов несколько цветочных горшков и расхохотались.
