Румбо - [69]
И кончаешь под выстрелы новогодних петард.
И загадываешь желания.
Чтоб воссиял Свет.
Думаешь, что было бы, если б располагал временем: туда-сюда подгонять, мусолить, пристраивать. Колдовать чего-то там на морщинах мошонки. Слушать плач одинокой змеи. Ебаться с мамонтом (кличка?). Злословить по поводу провокаций гей-клоунов.
Если бы Вечность не пугала разбитым корытом, как бы ты вёл себя? О чём попросил бы рыбку Золотую?
Кто в нас — источник желаний?
Кто зовёт меня из нестерпимого пламени?
Мальчик с духовым ружьём вошёл в помещение.
Стоял как вкопанный.
Тусклое освещение, затхлый пар, плесень на кафельных стенах.
Ванна.
Тяжёлая. Скользкая. Чёрная.
Что-то шевелится на дне ванной.
— Борь, чего там? — голоса друзей в коридоре.
Мальчик осторожно подходит к ванной.
Он не отзывается: хочет первым забрать добычу.
Первым, всегда только первым: на другое мы не согласны, не так ли?
Иди ко мне, мальчик: я — крыса на дне грязной ванны; подойди и прострели мне голову.
Мальчик подходит и заглядывает в ванну.
Он видит веретенообразное тело, конвульсивно подёргивающееся в чёрной слизи на дне.
Неожиданный ужас охватывает его, дикий ужас.
Он происходит из неясных глубин, он похож на беззвучный крик, на холодный огонь, на укус кобры.
Ужас близкой и неотвратимой смерти: мальчик заглядывает в ванну и разглядывает собственную смерть.
Близость и неотвратимость смерти возбуждает: штаны у мальчика оттопыриваются; он роняет винтовку и срывает ремень с медной пряжкой.
Сердце бьётся так, словно вот-вот лопнет.
«Я сейчас кончу!» — думает мальчик и сипло ревёт от бессилия.
Струйка семени падает в ванну; непереносимая дурнота подкатывает к горлу, мальчик блюёт тёмной желчью, падает, ударяясь головой о стальное дно, тело его бьёт судорога, содержимое кишечника вытекает из вывернувшегося сфинктера.
Сток ванной закупорен пробкой из струпьев.
Румбо вскрывает нежную глотку осколком кости.
О, нега…
Ни одного толкового желания на ум не приходит.
Отказаться от страданий? Совсем? Начисто? Не жизнь, а праздник? Охуеешь скоро от такого праздника. Разорвёт как фейерверк. И мозги как конфетти разлетятся.
И воссияет Свет.
— Борь, ты где?..
Это следующий по очереди подросток входит в помещение с ружьём наперевес.
…вернименявернименявернименяве…
— Лёх, глянь, чё я нашёл…
…вернименявернименяверним…
Двое подростков валятся в ванну, четвёртый сбежал.
Пусть бежит: далеко не уйдёт.
За гаражами — песчаный карьер. Извольте купаться?
Не изволю, благодарствуйте.
И где-то в сереющем небе — вялый осколок мечты.
Это очень странное ощущение: словно лучишься силой.
Впервые отчётливо ощутил его там, на дне могилоколодца.
Излучение, идущее из нутра.
А в нутре что-то зреет.
Зреет.
Румбо головастик.
Шевелит обугленным копчиком.
Кровь: проникать в позвоночный столб спереди, потому что в хребте работает био-помпа.
Мысль: отсутствовать по причине режима экономии.
Плоть: формироваться подобно слизистому студню в ванной свежей человеческой крови.
Лежать, тычась лицом в холодное дно; шевелить губами. Трогать член пальцами с сорванными ногтями. И пить. Пить, пить, пить эту кровь. И выпить всю. Но её так много: она переполняет желудок, пищевод… выблёвываешь только что выпитую кровь, и сразу же насасываешься новой… опять блюёшь — и снова насасываешься. Постепенно эти циклы укорачиваются до вдоха. На вдохе сосёшь — на выдохе сблёвываешь. Кровь омывает организм через желудок, минуя лёгкие. Дышишь кровью. Можешь, конечно, и лёгкими — как все… но на особом режиме — лёгкие становятся не нужны: кровяная амфибия.
И вот такой амфибии доверить бессмертную душу?
До сих пор жизнь была пробой пера. Затем штрихи ложатся уверенней. А когда картина близка к завершению, осознаешь отчетливо, что все эти муки, всполохи озарений и прочие шрамы сердечные — лишь звенья единой вселенской цепи, замыкающейся на самоё на себя.
Это не игра, но будничный бег Космоса.
Жизнь как капля в Океане Необходимости.
Художник осознаёт, что его творение стало разменной монетой (он горд и зол на себя единовременно).
А мысль, пущенная с молотка — это зарубка. Так и хочется сказать теперь: Годзилла не пройдёт! (Хотя, причём тут Годзилла?..)
Ведь дух бессмертен, как и Вселенная. Он — её сердце. Сердце бьётся и прокачивает кровь. Поток наших душ засасывается Вселенной: Вселенная дышит кровью. Сосёт и сблёвывает. Сосёт и сблёвывает.
И когда покидаешь ванную — там крови почти нет: ты сам — эта кровь. И прежний облик вернулся: дух вылепил плоть. Пользуясь чужими тканями как глиной, возродил истлевшие черты неутомимый гончар.
Идёшь, вспоминая пережитое ранее. Хрустальный звон в голове. Осыпающаяся люстра, лицо 3ои перед чуткой лампой патологоанатома. Привкус сиреневой пыли. Осколки костей на дне могилоколодца.
И ждёшь.
Женщины, в которую не досадно влюбиться.
Врага, с которым почётно сразиться.
Пищи, которой не стыдно кормиться.
Воздуха, которым не в падлу дышать.
Вспоминаешь кладбище: уютные его аллейки, где лузгал семечки и набрасывался на собственную старость. Огромный шестиколёсный вездеход, стальным мамонтом вросший в обглоданные скалы помойки истории. Хвощ. Радостную весть об избавлении от тараканов, грянувшую на дне радиоактивной могилы.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Дмитрию 30, он работает физруком в частной школе. В мешанине дней и мелких проблем он сначала знакомится в соцсетях со взрослой женщиной, а потом на эти отношения накручивается его увлеченность десятиклассницей из школы. Хорошо, есть друзья, с которыми можно все обсудить и в случае чего выстоять в возникающих передрягах. Содержит нецензурную брань.
Я снова проваливаюсь в прошлое, а больше ничего не осталось, впереди вряд ли что произойдет. Восьмидесятые, новая музыка из-за «железной стены», рок-клуб, девяностые. Еще все живы и нас так мало на этой планете. Тогда казалось – сдохнуть в сорок лет и хорошо, и хватит. Сборник рассказов про близкие отношения и кровавый веер на стенах… Содержит нецензурную брань.
Ядерная война две тысячи двадцать первого года уничтожила большую часть цивилизации. Люди живут без света, тепла и надежды. Последний оплот человечества, созданный уцелевшими европейскими государствами, контролируют монархия и католическая церковь во главе с папой римским Хьюго Седьмым. Но кто на самом деле правит балом? И какую угрозу ждать из безжизненных земель?Содержит сцены насилия. Изображение на обложке из архивов автора.Содержит нецензурную брань.
Иногда жизнь человека может в одночасье измениться, резко повернуть в противоположную сторону или вовсе исчезнуть. Что и случилось с главным героем романа – мажором Алексеем Вершининым. Обычный летний денек станет для него самым трудным моментом в жизни. Будут подведены итоги всего им сотворенного и вынесен неутешительный вердикт, который может обернуться плачевными и необратимыми последствиями. Никогда не знаешь, когда жестокая судьба нанесет свой сокрушительный удар, отбирая жизнь человека, который все это время сознательно работал на ее уничтожение… Содержит нецензурную брань.
Кирилл Чаадаев – шестнадцатилетний подросток с окраины маленького промышленного города. Он дружит с компанией хулиганов, мечтает стать писателем и надеется вырваться из своего захолустья. Чтобы справиться с одиночеством и преодолеть последствия психологической травмы, он ведет дневник в интернете. Казалось бы, что интересного он может рассказать? Обычные подростковые проблемы: как не вылететь из школы, избежать травли одноклассников и не потерять голову от первой любви. Но внезапно проблемы Кирилла становятся слишком сложными даже для взрослых, а остальной мир их не замечает, потому что сам корчится в безумии коронавирусной пандемии… Содержит нецензурную брань.
Первая часть из серии "Упадальщики". Большое сюрреалистическое приключение главной героини подано в гротескной форме, однако не лишено подлинного драматизма. История начинается с трагического периода, когда Ромуальде пришлось распрощаться с собственными иллюзиями. В это же время она потеряла единственного дорогого ей человека. «За каждым чудом может скрываться чья-то любовь», – говорил её отец. Познавшей чудо Ромуальде предстояло найти любовь. Содержит нецензурную брань.