Руководство астронавта по жизни на Земле. Чему научили меня 4000 часов на орбите - [25]

Во время подготовки, как только мы разобрались в теории и в основах взаимодействия между системами корабля, мы начинаем изучать, что будет происходить при отказе систем, одной за другой. Сначала мы работаем на тренажерах отдельных задач. Это компьютерные симуляторы, с которыми имеешь дело один на один. Симулятор управляется инструктором, который обычно сидит рядом с нами и использует отдельный компьютер. Например, во время имитации работы системы теплового контроля корабля «Союз» на экране моего компьютера отображается панель управления системой. Сначала я просто смотрю на экран, чтобы освоиться с системой, работающей в нормальном, штатном режиме. Затем инструктор «выводит из строя» один из насосов, и я могу наблюдать, что при этом происходит. Дальше он показывает мне, как и что изменится, если откажет датчик температуры. Все выглядит так, как будто возникла проблема с поддержанием температурного режима, но в действительности дело просто в неисправном термодатчике. Я провел очень много времени за работой на этих тренажерах, наблюдая за признаками, по которым можно отличить ложные аварийные сигналы от реальных отказов системы: регулировка давления, контроль состояния атмосферы, стыковочная система сближения — список очень длинный.

Благодаря этим тренировкам я начал понимать, чему следует уделять внимание, а что можно проигнорировать, какие угрозы наиболее опасны и какие смогут привести к самым отрицательным последствиям. Только после этого я был готов к работе на комплексном тренажере «Союза», в котором можно было увидеть цельную картину полета. Мои инструкторы в комнате управления начали с отдельных неисправностей, а со временем перешли к моделированию комплексных отказов: прежде всего неисправности системы терморегуляции, сбоя программы управления центрального компьютера — к чему приведет сочетание этих отказов? Будут ли эти проблемы иметь взаимное влияние или они не связаны? А теперь еще и силовая установка отключилась, и остались только запасные маневровые двигатели. Какие у нас варианты в этом случае?

Главное во всех этих тренировках — определение приоритетов, ранжирование угроз, понимание того, как они взаимосвязаны, выбор тех угроз, на которые нужно реагировать немедленно. Все это вам необходимо освоить задолго до того, как вы отправитесь в космос, где нерешительность несет в себе смертельную опасность. На Земле времени более чем достаточно. Инструкторы даже могут приостановить работу тренажера, чтобы убедиться, что вы все поняли: «Вы только что остались без центрального компьютера — посмотрите, как системы корабля пересчитают ускорение и время отключения двигателей, как они будут контролировать его положение при входе в атмосферу. Попытайтесь сейчас обдумать каждый свой шаг».

В конечном счете я учусь действовать в ситуации каскадных отказов систем, когда инструкторы подкидывают все новые и новые проблемы, охватывающие абсолютно все, даже кухонный слив. Это похоже на выпускной экзамен в университете, где вам приходится писать ответы так быстро, как только возможно, — без остановки, часами. Когда я завершал тяжелейшую работу на интегральном тренажере, я чувствовал себя побитым. Внешне я мог выглядеть спокойным, но мой мозг только что закончил бесчеловечную тренировку и теперь мог справиться с задачей не сложнее, чем найти бутылку пива в холодильнике и довести меня до веранды во дворе дома.

Когда я дорос до реально напряженных командных испытаний на тренажере, пришлось начать готовиться к тренировке, чтобы получить максимум пользы. До работы с Романом я участвовал в моделировании выхода с орбиты вместе с Томом Маршберном. Мы обсуждали, как будем справляться с некоторыми проблемами («Если на этом этапе откажет компьютер, то мы будем действовать так-то и так-то»), и делили наши роли и обязанности. У каждого была своя зона повышенного внимания в процессе выполнения активных действий, и мы заранее спланировали три или четыре операции, которые должны будем выполнить при развитии ситуации по разным сценариям, так что мы с Томом были на одной волне. Я взял в привычку на каждом моделировании, которое мы проводили вместе, спрашивать: «Хорошо, какие у нас неисправности на данный момент?» Том перечислял все проблемы, и мы быстро расставляли их по степени важности и определяли, какие из них несут непосредственную угрозу.

Люди обычно говорят, что надо ждать лучшего, но готовиться к худшему, однако я думаю, что этот соблазнительный подход вводит в заблуждение. Беда не приходит одна. Всегда есть вероятность целого спектра скверных событий. И самой страшной окажется та беда, к которой вы не готовы.

* * *

Теперь небольшой парадокс: да, нужно относиться к моделированию очень серьезно и быть полностью вовлеченным, как будто это реальная ситуация, но при этом необходимо быть готовым к тому, что само моделирование может оказаться ошибочным. Наиболее часто это происходит с тренажерами, предназначенными не для моделирования аварийных ситуаций, а для отработки и развития навыков.

В 1992 г., например, когда я был астронавтом-новобранцем, самый первый полет космического шаттла Endeavour планировался для спасения спутника Intelsat V1-F3, который не смог выйти на расчетную орбиту на высоте 37 000 км. Двигатели не сработали нужным образом, и этот жутко дорогой спутник связи оказался на низкой орбите, почти на 500 км ниже расчетной, где он был абсолютно бесполезен. По плану команда шаттла должна была выйти в космос, закрепить новый двигатель на спутнике и затем вывести его на запланированную геостационарную орбиту. Захват такого спутника не был предусмотрен конструкцией роботизированного манипулятора Canadarm, поэтому астронавт должен был выйти в открытый космос и, забравшись на стрелу манипулятора, установить специально сконструированное сцепное устройство, с помощью которого затем можно было подхватить и удержать спутник. Захват с помощью этого устройства представлял собой что-то вроде приделывания огромной ручки к боковой поверхности спутника.