Рукопись, найденная в ванне - [54]

Врач не смотрел на меня, пока я все это говорил. Несколько раз он осторожно брал в руки череп, который словно пресс-папье лежал на бумагах на столе, и переставлял его так, чтобы он то стоял ко мне боком, то смотрел на меня глазными впадинами. В таком положении он и остался, когда я закончил. Дослушав меня, доктор уселся в кресло поглубже, переплел руки и заговорил своим тихим, приятным голосом:

– Если я вас правильно понял, то центром кристаллизации всех ваших сомнений в серьезности и реальности миссии служит такое необычайное количество изменников, которых вы якобы случайно встретили за очень короткий промежуток времени. Не так ли?

– Можно сказать и так, – ответил я.

Я уже несколько оправился от впечатления, что целиком отдал себя в его руки, и теперь смотрел в пустые глазницы черепа, лежавшего передо мной, опрятного, слабо поблескивающего гладкой поверхностью кости.

– Вот вы сказали, что тот старичок был изменником. Вы сами пришли к такому выводу?

– Нет. Об этом мне рассказал тот офицер, который застрелился.

– Рассказал – и застрелился? Вы сами это видели?

– Ну да. То есть слышал выстрел и шум в смежной комнате, когда он падал, и через щель увидел его ногу… ботинок.

– Ага. А до этого был арестован офицер-инструктор, который вас сопровождал. Позвольте спросить, как выглядел этот арест?

– К нам подошли два офицера, отозвали его и поговорили с ним, о чем – я не знаю, не слышал. Потом один удалился с ним, а второй пошел вместе со мной.

– Кто-нибудь говорил вам, что это арест?

– Нет.

– Значит, вы не могли бы за это поручиться?

– Ну… Нет, но обстоятельства… Особенно после того, что произошло позже… Я счел, что…

– Не торопитесь. Давайте рассматривать по порядку. О старичке вам рассказал офицер. В том, что и он, в свою очередь, тоже предатель, вас убедил звук выстрела и замеченная в щели часть ботинка. О первом инструкторе вам известно лишь то, что он был отозван. Все эти случаи выглядят по меньшей мере неясными. Кто еще у вас там был? Ага, еще остался тот бледный шпион. Но ведь вы нашли его спящим в ванной?

– Да.

– С какой бы это стати ему спать в ванной после того, как он сфотографировал столь важные документы? Ведь не пошел бы он туда просто чтобы отдохнуть! Кстати, вы вошли в ванную – дверь, следовательно, не была заперта?

– Действительно. Она была не заперта.

– И вы по-прежнему убеждены, что все эти люди – изменники?

Я молчал.

– Вот видите! Это было результатом поспешности, ведущей к просчетам в рассуждениях.

– Извините, – возразил я ему, – предположим, что все они не изменники, но раз так, то чем объяснить эти события? Чем все это было? Театром? Разыгранной передо мной комедией? Зачем? С какой целью?

– А-а! – сказал он и улыбнулся одними ямочками. – Вот этого я вам сказать не могу. Быть может, вас хотели сделать устойчивым к измене, сделать, так сказать, прививку ее в микроскопических дозах. Ведь если рассудить, даже Эрмс – кто знает? – мог сделать нечто такое, что показалось бы вам подозрительным, непонятным, но из-за этого ведь не сочли бы вы, пожалуй, его изменником? А? Или, может, все-таки…

Он мельком посмотрел на меня. Какими ледяными были его глаза на этом круглом, добродушном лице…

Он не стал дожидаться моего ответа.

– Нам остался еще один орешек, пожалуй, самый трудный. Я имею в виду инструкцию. Она, конечно же, была зашифрована. Так ли тщательно вы ее просмотрели, чтобы заявлять с уверенностью, что она представляла собой запротоколированную с первой же минуты вашу судьбу? Все ваши дальнейшие перемещения и помыслы?

– Ну… нет, – помедлив, произнес я. – Для этого у меня не было возможности. Я прочитал из нее лишь несколько строк. Там было что-то о белых стенах и вереницах коридоров, дверей, об ощущении затерянности, одиночества, которые меня угнетали. Эти фразы – дословно я их не помню – как будто были прочитаны кем-то у меня в мыслях.

– И это было все, что вы из нее прочитали?

– Да. Однако время от времени люди, с которыми я сталкивался, делали некоторые намеки на осведомленность о моих переживаниях, даже мысли, как, например, начальник Отдела Шифрования Прандтль. Я вам об этом уже говорил.

– Но ведь он всего лишь предъявил вам расшифровку закодированного сообщения, как своего рода демонстрацию, как пример.

– Да, было похоже, что это так, но ведь при этом получился ответ на мысленно заданный мной вопрос.

– А известно ли вам, что суеверные люди в критических жизненных ситуациях иногда пытаются отыскать указания относительно своей дальнейшей судьбы, то есть как бы получить предсказание, открывая наугад Библию?

– Да, я слышал об этом.

– Но не верите, что это действительно может помочь?

Я молчал, уставившись в глазницы черепа. Внутри себя я ощущал пустоту, мне было уже все равно. Кроме того, он улыбался так радушно.

– Я прошу прощения за этот не предваренный предупреждением инцидент с одеждой, – проговорил он, источая благожелательность. – Сестра, собственно говоря, уже давно должна принести ее. Полагаю, будет с минуты на минуту.

Он говорил не переставая, а во мне все навязчивее билась какая-то неясная, бессловесная мысль, которую, как мне казалось, я никогда не отважился бы ему высказать.