Рукопись, найденная в Сарагосе - [204]
– Нет, – ответила она. – Герцог Авила поместил меня у кармелиток, но после его смерти меня перевели к урсулинкам, и там одна из воспитанниц научила меня танцевать, а другая – петь; а о том, как мужья живут со своими женами, мне рассказывали все, отнюдь не делая из этого тайны. Что касается меня, то я хочу непременно иметь фамилию, но для этого мне надо выйти замуж.
Потом Леонора заговорила о театре, о прогулках, о бое быков, проявляя страстное желание все это видеть. С тех пор я несколько раз беседовал с ней по вечерам. Через неделю я получил от герцогини письмо следующего содержания:
«Приближая тебя к Леоноре, я хотела пробудить в ней склонность к тебе. Дуэнья уверяет меня, что моя цель достигнута. Если преданность, которую ты ко мне выказываешь, искренняя, ты женишься на Леоноре. Имей в виду, что отказ я восприму, как оскорбление».
Я ответил так:
«Сеньорита!
Моя преданность вашей светлости – единственное чувство, наполняющее всю мою душу. Для чувств, следуемых супруге, в ней нет места. Леонора заслуживает мужа, который любил бы только ее».
На это я получил такой ответ:
«Бесполезно было бы дальше скрывать от тебя, что ты для меня опасен и что ответ твой доставил мне величайшую радость, какую мне довелось испытать в жизни. Но я решила преодолеть самое себя. Предлагаю тебе на выбор: либо жениться на Леоноре, либо оказаться навсегда отстраненным от меня или даже быть изгнанным из Испании. Ты знаешь, что мои родные пользуются немалым влиянием при дворе. Не пиши мне больше; я дала дуэнье соответствующие указания».
Как ни был я влюблен в герцогиню, такая безмерная гордость сильно меня задела. Я хотел было сразу признаться во всем Толедо и прибегнуть к его защите, но кавалер, по-прежнему влюбленный в герцогиню Сидонию, был очень привязан к ее подруге и никогда ничего не предпринял бы против последней. Поэтому я решил молчать и вечером сел у окна, чтобы получше рассмотреть свою будущую супругу. Окна были открыты, все помещение было у меня как на ладони. Леонора сидела в окружении четырех женщин, занимавшихся ее нарядом. На ней было шитое серебром белое атласное платье, венок из цветов на голове и бриллиантовое ожерелье. Длинная белая вуаль покрывала ее всю с головы до ног.
Эти приготовления меня удивили. Вскоре изумление мое еще возросло. В глубине комнаты поставили стол, украшенный как алтарь, и зажгли на нем несколько свечей. Вошел священник с двумя дворянами, видимо игравшими роль свидетелей. Не хватало только жениха. Я услыхал, как ко мне постучали, и послышался голос дуэньи, обращенный ко мне:
– Тебя ждут, сеньор. Или ты решил воспротивиться приказаниям герцогини?
Я пошел за дуэньей. Молодая сеньорита не сняла вуали, ее руку вложили в мою, – словом, нас обвенчали. Свидетели пожелали мне счастья, так же как и моей супруге, лица которой не видели, и ушли. Дуэнья повела нас в комнату, слабо озаренную лучами месяца, и заперла за нами двери.
Тут один из таборных пришел за вожаком. Он ушел, и в этот день мы его больше не видели.
ДЕНЬ ПЯТЬДЕСЯТ ШЕСТОЙ
Мы собрались в обычную пору, и цыган, пользуясь свободным временем, продолжал свой рассказ.
Я вам рассказал о своем удивительном венчании. Наша жизнь с женой тоже была своеобразна. После захода солнца открывались ставни, и я видел всю внутренность помещения, но она не выходила из дома, и я не имел возможности приблизиться к ней. Только в полночь за мной приходила дуэнья, а под утро отводила меня обратно.
Через неделю герцогиня вернулась в Мадрид. Я предстал перед ней в страшном смущении. Я совершил кощунство по отношению к любви, которою пылал к ней, и горько упрекал себя за это. Она же, наоборот, отнеслась ко мне с невыразимой ласковостью. Всякий раз, оставаясь со мной с глазу на глаз, она отбрасывала прежнее холодное обращение; я был для нее братом и другом.
Однажды вечером, вернувшись к себе и как раз запирая дверь, я почувствовал, что кто-то тянет меня за полу. Повернулся и увидел Бускероса.
– Наконец-то ты мне попался, – сказал он. – Кавалер Толедо жалуется, что давно не видел тебя, что ты от него скрываешься и что он не может понять, чем ты занят таким важным. Я попросил у него двадцать четыре часа сроку, чтоб обо всем ему в точности доложить. Мне повезло. Но ты, сударь, помни, что должен относиться ко мне с почтением: ведь я женат на твоей мачехе.
Последние слова напомнили мне о том, какую роковую роль сыграл Бускерос в судьбе моего отца; я не мог удержаться, чтоб не обнаружить к нему неприязни, и мне удалось от него отделаться.
На другой день я пошел к герцогине и рассказал ей об этой злосчастной встрече. Мое сообщение, видимо, очень ее огорчило.
– Бускерос, – сказала она, – это шпион, от которого, кажется, ничто не скроется. Необходимо уберечь Леонору от его любопытства. Сегодня же отправлю ее в Авилу. Не сердись на меня, Авадоро, я это делаю для счастья вас обоих.
– Сеньорита, – ответил я, – условие счастья – исполнение желаний, а я никогда не стремился стать мужем Леоноры. Однако должен признаться, что теперь привязался к ней, и любовь моя с каждым днем становится все сильней, если можно так выразиться, так как днем-то я как раз ее никогда не вижу.
Библиотека проекта «История Российского государства» — это рекомендованные Борисом Акуниным лучшие памятники мировой литературы, в которых отражена биография нашей страны, от самых ее истоков. Иван Дмитриевич Якушкин (1793–1857) — один из участников попытки государственного переворота в Санкт-Петербурге в 1825 году. Он отказался присягать Николаю I, был арестован и осужден на 25 лет каторжных работ и поселение. В заключении проявил невероятную стойкость и до конца сохранил верность своим идеалам.
Франция эпохи крестовых походов, время суровых, безжалостных владык, своевольных, не признающих ничьей воли баронов, отважных рыцарей и свирепых наёмников, жестокая борьба за власть, коварные интриги и мистические тени прошлого, стремящиеся вернуть из небытия, таинственные древние силы. Только сильный духом, способен выжить в этом бурном круговороте событий, кровавого времени. Тибо-Анри — бывший крестоносец и нынешний рыцарь-наёмник — человек с непростой и одновременно такой обычной для своего времени судьбой.
В начале девятнадцатого столетия Британская империя простиралась от пролива Ла-Манш до просторов Индийского океана. Одним из строителей этой империи, участником всех войн, которые вела в ту пору Англия, был стрелок Шарп. В романе «Орел стрелка Шарпа» полк, в котором служит герой, терпит сокрушительное поражение и теряет знамя. Единственный способ восстановить честь Британских королевских войск – это захватить французский штандарт, золотой «орел», вручаемый лично императором Наполеоном каждому полку… В романе «Золото стрелка Шарпа» войска Наполеона готовятся нанести удар по крепости Алмейда в сердце Португалии.
Известный британский ученый профессор Джон Перри представляет историю европейских географических исследований и открытий, развития торговли и поселений за пределами Европы с начала XV до конца XVII века. Это была эра, когда Европа открывала для себя мир за пределами своей территории. Она началась с Генриха Мореплавателя и португальских путешествий и закончилась 250 лет спустя, когда «разведка» была почти завершена. Профессор Перри рассматривает политические, экономические и религиозные стимулы, побудившие европейцев к исследованиям и завоеваниям, а также анализирует природу и проблемы их поселений на колонизированных землях.
Средневековая Восточная Европа… Русь и Хазария – соседство и непримиримая вражда, закончившаяся разрушением Хазарского каганата. Как они выстраивали отношения? Почему одна страна победила, а вторая – проиграла и после проигрыша навсегда исчезла? Одна из самых таинственных и неразрешимых загадок нашего прошлого. Над ее разгадкой бьются лучшие умы, но ученые так и не договорились, какое же мнение своих коллег считать общепринятым.
Эта книга — история двадцати знаковых преступлений, вошедших в политическую историю России. Автор — практикующий юрист — дает правовую оценку событий и рассказывает о политических последствиях каждого дела. Книга предлагает новый взгляд на широко известные события — такие как убийство Столыпина и восстание декабристов, и освещает менее известные дела, среди которых перелет через советскую границу и первый в истории теракт в московском метро.