Рука на плече - [36]

— О боже! — воскликнул молодой человек и кинулся к двери. — Я сейчас все выясню. Не беспокойтесь, ваше превосходительство, все будет в порядке. Я скоро вернусь. Боже мой, вулкан!..

Когда он закрывал за собой дверь, открылась дверь напротив, и показалось улыбающееся личико. Белокурые волосы были стянуты на затылке желтым бантом.

— What is that?[7]

— Perhaps nothing, perhaps something, — ответил он, машинально улыбаясь, и помахал ей дрожащей рукой: — Supper at eight, Miss Gloria[8].

И заторопился, заметив в коридоре директора вооруженных и разоруженных консервативных классов в зеленом бархатном халате. Молодой человек склонил голову, посторонился, давая дорогу, сказал «ваше превосходительство» и хотел идти дальше, но проход загородила зеленая бархатная гора:

— Что за шум?

— Bueno, я не знаю, ваше превосходительство, как раз иду разузнать, сейчас вернусь. Непонятно, что это такое. И так громко!

Директор вооруженных и разоруженных консервативных классов понюхал воздух:

— А запах? Шум стих, но запах откуда? — Он нахмурился: — Безобразие! Запах, шум… И телефон не работает, почему не работает телефон? Мне надо срочно позвонить в Президиум, а телефон молчит!

— Молчит? Но я сегодня звонил раз десять… В Голубом салоне пробовали, ваше превосходительство?

— Я оттуда и иду, там тоже молчит. Безобразие! Найдите моего шофера, пусть посмотрит, работает ли телефон в моей машине, мне срочно надо позвонить.

— Не волнуйтесь, ваше превосходительство, я приму меры и сейчас же вернусь. А теперь пойду, с вашего разрешения. — Молодой человек поклонился и направился к лестнице. На первой ступеньке остановился: — Но что это значит? Кто мне скажет, что это значит?

По вестибюлю, задыхаясь, бежал шеф-повар без колпака, в рваном фартуке. Молодой человек сердито взмахнул рукой и поспешил ему навстречу.

— Почему вы здесь и в таком виде?

Повар обтер фартуком испачканные в томатном соке руки.

— Ужас! Страх-то какой!

— Не кричите, зачем кричать, успокойтесь. — Молодой человек взял повара за руку и увлек в угол. — Держите себя в руках. Что случилось? Но кричать не надо, истерик я не потерплю. Так что же случилось?

— Они съели все — лангустов, кур, бататы! Все подчистую! В кастрюле не осталось ни зернышка риса! Они все съели, а что не успели, унесли с собой.

— Но кто «они»? Кто съел все?

— Крысы, доктор, крысы!

— Крысы? Какие крысы?

Шеф-повар сорвал с себя фартук, скомкал его.

— Я ухожу, я не останусь здесь ни минуты, по-моему, мы оказались прямо в ихнем царстве, клянусь своей матерью, я чуть не умер со страха, когда эта туча полезла в окна, в двери, через потолок. Спасибо, хоть нас с Эуклидией не тронули! Даже салфетки сожрали, только в холодильник не влезли — он был закрыт. Но в кухне пусто, шаром покати!

— Они все еще там?

— Нет, ушли, как пришли, визжат, точно сумасшедшие, я уже раньше слышал шум, мне показалось, вода шумит под полом, потом как стукнет, как завоет… Эуклидия сбивала майонез, и когда началась тряска, она решила, что это привидения… Тут они и полезли, в окна, в двери, куда ни глянь — всюду крысы, и вот такущие! Эуклидия вскочила на плиту, я на стол, хотел вырвать курицу, которую одна тварь прямо у меня из-под носа выхватила, швырнул в нее банку с томатным соком, а она… Она бросила курицу, встала на задние лапы и пошла на меня. Это был человек, переодетый крысой, клянусь матерью, человек!

— Боже мой, что же это такое?.. А как с ужином?

— С ужином? Вы говорите «ужин»? Луковицы, и той не осталось! Одна из этих гадин перевернула кастрюлю с лангустами, бульон разлился… как они накинулись! Одного не пойму: почему они не сварились заживо в кипящем бульоне? Святой истинный крест, так и было! Все, я ухожу!

— Подождите, успокойтесь! А прислуга? Прислуга знает?

— Прислуга, доктор? Прислуга? Все убежали, дураков нет. На вашем месте я бы сам всех отослал отсюда. Я здесь не останусь, хоть убейте!

— Минутку, подождите! Поймите, нельзя терять голову. Возвращайтесь в кухню, откройте консервы, консервы наверное, остались? И холодильник был закрыт, значит, там что-то есть. Приготовьте ужин как сможете, ясно?

— Ну нет! Хоть убейте, не останусь!

— Слушайте, что вам говорят: идите на кухню и выполняйте свой долг. Главное, чтобы гости ни о чем не узнали, я отвечаю за это, понятно вам? Я сейчас еду в город, привезу продукты и вооруженных до зубов охранников, и ни одна мышь сюда не проскользнет!

— А как вы собираетесь добираться до города? Разве что пешком…

Начальник отдела общественных отношений выпрямился и побагровел от ярости. Он зажмурился, сжал кулаки и уже хотел было стукнуть по стене, но сдержался, услышав голоса на втором этаже, и прошипел сквозь зубы:

— Трусы, сволочи! Вы говорите, прислуга не оставила ни одной машины? Да? Они забрали все машины?

— Ничего они не забрали, на своих двоих убежали — все машины испорчены, Хосе каждую испробовал. Крысы съели проводку! Оставайтесь здесь, если хотите, а я пошел!

Молодой человек прислонился к стене. Сейчас он был мертвенно-бледен. «Значит, и телефон…» — прошептал он, вперив застывший взгляд в фартук, брошенный поваром на ковре. На втором этаже голосов прибавилось. Хлопнула дверь. Он забился в угол, но услышал крики — звали его. Молча следил он за шлепанцем с плюшевой отделкой, который промелькнул в двух шагах от скомканного фартука, шлепанец скользил подошвой вверх, и очень быстро, словно ехал на колесиках или его кто-то тянул за невидимую веревочку. Это было последнее, что он видел. В эту минуту дом содрогнулся до самого основания. Погас свет. И началось нашествие… Точно кто-то высыпал над крышей мешок огромных камней, и теперь они обрушились вниз густой массой тел, визга и блестящих черных глазок. Когда из его брюк вырвали клок, он побежал по шевелящемуся полу, влетел в кухню вместе с сыпавшимися ему на голову крысами и открыл холодильник. Выхватил из него полки, нашарив их в темноте, выкинул консервные банки, стукнул бутылкой по голове с черными глазками, которая мелькнула в ящике для овощей, вышвырнул крысу и вскочил внутрь. Он закрыл дверцу, но чтобы холодильник не захлопнулся, подставил палец. Почувствовав первый укус, он заменил палец галстуком.