Рука из могилы (сборник) - [19]

Характеризовался Равиль, как ни странно, положительно. И сослуживцы, и соседи, и другие люди, знавшие его – все отзывались о нем примерно так: вежливый, трудолюбивый, выпивает он лишь иногда. Опрашиваемые подразумевали тем самым, что Равиль – человек хороший и совершить преступление, да еще такое страшное, не способен.

– Но при первой же встрече с Равилем, – говорит Александр Евсеевич, – при первой же беседе с ним я почувствовал, как совпадает мой умозрительный психологический портрет убийцы с сидевшим передо мной человеком.

И хотя держался Равиль спокойно, даже беспечно, был очень осторожен в своих высказываниях, малейшие штришки в поведении, выражении лица, в движении глаз выдавали в нем совсем другую натуру – горячую, пылкую, безрассудную в гневе.

Несмотря на все положительные характеристики и лестные отзывы соседей, я шестым чувством ощутил, что у этого человека совесть нечиста.

Да и другие версии убийства Галины К., отработанные до конца нашими сотрудниками, отпадали одна за другой и возвращали нас… к Равилю.

К разговору подключается Владимир Алексеевич Мартышкин, в те дни начальник отделения угрозыска УВД:

– После задержания подозреваемого прошло всего несколько часов, а он признался мне во всем: как совершал убийство, за что убил Галину, словом все обстоятельства дела. А куртка её сожителя проходила в это время судебно-медицинскую экспертизу.

Почему Владимир Алексеевич упомянул о куртке? Позже наши читатели узнают, какую важную роль сыграл этот «вещдок» в раскрытии убийства.

Рассказ продолжает Александр Евсеевич Вдовин:

– Над таким серьёзным делом работает, как всегда, множество специалистов. Объем работы большой. Несколько дней мы обрабатывали информацию об убийстве Галины К. Я поставил перед сотрудниками трудную задачу: с каждым жильцом дома побеседовать – очень нужны свидетели, которые могли бы сообщить что-то важное. Ведь куртка Равиля вернулась с заключением экспертов: кровавых пятен на ней не обнаружено (?!)

О таком заключении экспертизы не мог не узнать подозреваемый с помощью своего адвоката. И Равиль воспрянул духом. Он изменил показания, данные Владимиру Алексеевичу, вернее, попросту отказался от них.

Он не отрицал своей вины, но и не брал ответственность на себя за убийство Галины.

– На всё воля Аллаха, – уклончиво отвечал он на вопросы следователя, но тем не менее находил все новые и новые доводы, ставящие под сомнение причастность Равиля к убийству.

– И вот мы сидим напротив, – вспоминает Александр Евсеевич, – и изучаем друг друга: я – его, а он – меня, месяц за месяцем. Как говорится, кто кого пересидит?

Продолжает рассказ Александр Васильевич Маюлов:

– Подозреваемый, конечно же, познакомился вместе с адвокатом с заключением судебно-медицинской экспертизы и начал «вилять». Он понял, что доказывать его вину нам практически нечем. Признается вроде на одном допросе:

– Да, убил я! И тут же вздохнет: «А может, и не я!»

Выбрал «оригинальную» линию поведения. Ничего категорически не отрицая, он ничего решительно и не утверждал. Вот такую позицию он занял.

– Перед Аллахом, – говорит, – если я виноват, буду отвечать!

Преступление же его было очень дерзкое. Но все сроки, отведенные следствию, подходили к концу. Настал день, когда необходимо было или предъявить обвинение, или отпустить подозреваемого на свободу.

– В этот день приезжаем мы с Вдовиным в прокуратуру, – продолжает Александр Васильевич. – Прокурор говорит: «Дело в суд не пойдет! Надо его «повесить» (То есть, дело, конечно!). Оно недоказуемо. Вот так, мол, ребята вы поработали!» И куртка злосчастная тут же лежит, которую экспертиза вернула.

– Ну, что, – говорю, – Евсеевич, давай еще раз посмотрим внимательно одежку подозреваемого!»

Назовите это жестом отчаяния, но уж так мы привыкли: во всем идти до конца, не опускать руки, не поддаваться отчаянию. Нас научили так работать – профессионально.

Помните, уважаемые читатели, слова об Александре Маюлове: его всегда отличали упорство и настойчивость. Такие же качества отличают и его друзей-единомышленников.

– В сотый раз берем мы эту куртку, – вспоминает Александр Васильевич, – и несем её к окну на свет.

И, может быть, помог случай – сверкало яркое весеннее солнце – а, может быть, было вознаграждено упорство сыщиков. Но Вдовин первым обнаружил на пористой ткани куртки мизерный след, похожий на кровавой пятнышко. Потом еще и еще один. Вслед за ним и Маюлов нашел пятнышко. А когда Александр Васильевич отвернул лацкан куртки, то на ярком солнечном свету сыщики обнаружили целую кровавую полосу!

– Представим себе механизм убийства Галины К., – продолжает Александр Васильевич. – Как убивал Равиль. Он выдергивает нож из тела жертвы, и кровь веером обрызгивает ему грудь и плечи, это чисто теоретически. Зная механизм возможного образования кровавых следов, мы и искали их на куртке в названных местах. Мы прикидывали: похоже, куртка вымыта убийцей. Хотя подозреваемый отрицал это: «Я не стирал своей одежды».

А на самом деле он сразу после зверской расправы над Галиной встал в верхней одежде, а именно в куртке, прямо под душ и надеялся, что тем самым уничтожил следы злодеяния.