Руины Роз - [48]

Его тон стал грубым. Мистер Задумчивый Ублюдок никогда далеко не уходил.

— Я, по крайней мере, пытаюсь это сделать. Ты собираешься мне помочь или нет?

— Какой твой процесс работы?

— Учитывая размер этих подносов, тебе придется ждать меня, держа один, пока я его не наполню.

Он поднял первый, не говоря больше ни слова, и я начала собирать листья — по одному с растения, самые большие и здоровые, которые я видела. По ходу работы я провела обрезку растений, которую он пропустил, и добавила взбивание растений. Уход за этими растениями в некотором смысле расслаблял. Как будто это была медитация. Наверное, потому, забота о них означала, что я смогу любить и заботиться о семье и друзьях.

На полпути вниз по ряду я услышала тихую мелодию в глубоком рокочущем голосе. Ноты поднимались и опускались изящно, красиво и опьяняюще. Оглянувшись назад, я увидела, что он находится в том же месте, спокойный и задумчивый. Будто он начал петь, не осознав этого.

— Громче, пожалуйста, — попросила я, кладя три листа на его поднос. Я встретилась с его глубокими, проникновенными глазами.

— Мама пела эту песню, когда работала с бессмертницаом. Я не хотел петь это вслух.

— Это прекрасно. Твоя мама умерла до проклятия?

— Да.

— Тогда она избежала кошмара.

— Это единственный кошмар, от которого она была избавлена.

Я положила свою руку поверх его руки на подносе, проведя большим пальцем по костяшкам пальцев. Я действительно не знала, что сказать, поэтому повторила:

— Пой громче, пожалуйста.

На этот раз он пел на языке, которого я не знала. Похоже, это был древний язык с раскатистыми гласными и мягкими согласными. Его безупречный голос по-прежнему был глубоким и скрипучим, но неожиданно приятным. Это успокоило меня и подняло настроение. Его голос был полон сладкой печали и мягкого плача, но теперь звучал громче, лениво рассекая воздух.

Не успела я опомниться, как все три подноса были заполнены до краев. Он прикатил две тележки для подносов, и мы вложили их туда. Лишь когда мы добрались до большого сарая с двумя столами и различными приборами для работы с растениями и травами, песня замереть на его губах. Наступившая тишина оставила острую боль в сердце.

— Эта песня у твоей мамы тоже была грустной? — спросила я, когда он помог мне поставить подносы на край ближайшего стола.

Он мгновение изучал меня, что он часто делал в последнее время.

— Я всегда так думал, но она сказала, что это должна была быть радостная песня.

— Ты знаешь язык, на котором пел?

Он покачал головой, когда мы схватили ведра, чтобы набрать воды из насоса.

— Она была из горного региона Королевства Фламма, которым правили король-волк Цинциус и его королева Элмердонна. У них был местный горный язык. В том королевстве он был разрешен, но здешний король объявил его беззаконным. Он сказал, что на нем очень просто передавать тайны.

— Ух ты. Это так безумно.

— У него никогда не было все в порядке с головой — это просто хранилось в тайне.

— И посмотри, как хорошо эта королевская тайна обернулась для всех.

Я держала ведро перед насосом, но он забрал его у меня.

— Это мужская работа.

— Качать воду — это мужская работа?

Его улыбка смягчила все резкие черты и ужасные шрамы на лице. Он напряг свой бицепс.

— Я сильный. Оставь воду для умной леди.

Я засмеялась и отступила назад, пока он работал.

— Значит, зарабатываешь себе на жизнь?

— В детстве я всегда занимался тяжелой работой. Я был крупным для своего возраста, и мне не хватало ловкости, чтобы работать с растениями и целебными травами. Мое преимущество в… ну, в силе. В моих мускулах. В мощи. Моя задача как мужчины-дракона — защищать. И хотя я в братстве с другими драконами-оборотнями во время обучения и после него, мы всегда соперничали друг с другом. Нас учили соревноваться — ты справишься с этим?

Я подняла ведро с водой двумя руками.

— Да, спасибо.

Он кивнул, легко держа по ведру в каждой руке, как будто они ничего не весили. Тем временем мне, вероятно, пришлось бы вернуться еще раз после того, как я пролью половину содержимого своего ведра.

— Нас учили соревноваться друг с другом за первое место. Доминировать друг над другом. Между нами всегда была скрытая враждебность. Женщины, работающие с растениями… у них все было по-другому. Они всегда работали в гармонии. Помогали друг другу вместо того, чтобы пытаться показать свое превосходство. Наверное, так было потому, что я проводил так много времени с мамой, но я тяготел к этому укладу жизни. Но отец ненавидел это, и поэтому назвал меня слабым. — Его улыбка погасла. Он поставил свои ведра на стол и наклонился, чтобы взять мои.

— А ты? — спросила я.

Он налил воду в поднос, и я принялась переставлять листья.

— Подожди, подожди… — Я подняла руку, когда вода была на нужной глубине. — Не слишком много. Им не нравится избыток влага, прямо как во время наводнения. Они просто должны быть влажными.

Он кивнул и занялся другими подносами. Я не была уверена, не собирался ли он отвечать на мой вопрос или ему просто нужно было время, поэтому я не стала настаивать.

— Ты оставляешь растения в помещении? — спросил он.

— Дома? Да, потому что я не хотела, чтобы какие-нибудь дикие животные добрались до них, или отчаявшиеся соседи украли их, или чтобы демоны помочились на них. Задний двор — слишком людное место, к сожалению. Как тебе известно, с тех пор, как ты вторгся в мою жизнь, прежде чем похитить.