Ручная кладь - [12]

Боль заполнила ее душу. Ком подступил к горлу и рыдания сотрясали тело. Ее душа, уставшая от серости беспросветных будней и с надеждой ожидавшая праздник, страдала от очередной пакости дряни.

— Да за что же это наказание мне такое! — прошептали губы, женщина завыла, обхватив голову руками, — за какие такие грехи? Как же я теперь с этим к батюшке пойду! Срам-то какой!

— Ах ты дрянь, — вскрикнула она, обливаясь слезами над обкусанным боком, еще не освещенного, пасхального кулича. Слезы солеными ручейками стекали со щек, капая на разноцветную шелуху пасхальных яиц сквозь вырванных клок праздничной упаковки.

Рядом послышался подозрительный шумок, женщина повернула голову и увидела дрянь. Дрянь, как ни в чем не бывало, сидела на стуле, ехидно посматривая в ее сторону, сыто и довольно облизывалась.

— Да я сейчас тебя! — женщина замахнулась, чтобы, наконец, прибить эту гадину, но дрянь мгновенно вскочила и юркнула в комнату. С криком «убью» женщина кинулась за ней. Окна, занавешенные плотными шторами, не давали пробиться лучам утреннего солнца, и в полутьме маленькая дрянь затаилась. Рука привычным движением пошарила по стене в поисках выключателя. «Бжик», — сказала последняя лампочка, мигнула приветливо на прощанье и погасла.

«Нет, сегодня ты от меня не уйдешь!», — твердо решила женщина и направилась к тому месту, где стоял торшер. Но дрянь ловко прошмыгнула между ног и убежала. «Убью паршивку!», — кричала женщина и бежала следом.

А что она натворила в прихожей! Женщина глубоко вздохнула и застыла в ужасе. Ее руки плетьми повисли вдоль тела от бессилия что-либо изменить в увиденном хаосе. Она прикусила губу и застонала. Вещи попадали с вешалок, обувь сбилась кучкой на полке, на полу причудливыми кляксами красовались грязные разводы. Схватив с пола тряпку, она начала колотить дрянь, загоняя в угол, чтобы, наконец, прикончить это маленькое чудовище, безжалостно отравляющее жизнь. Но дрянь — это маленькое юркое создание, снова выскользнула у нее буквально из-под рук и вышмыгнула за дверь.

— Ты только мне еще попадись, — кричала ей вслед женщина, — увижу, задушу, дрянь!

Дрянь, отбежав на безопасное расстояние, как ни в чем не бывало вытерла рукавом лицо, одела рюкзачок и вприпрыжку побежала в школу.

Вклад

Холодное февральское солнце лениво пробивалось сквозь заиндевелые деревья, с трудом разгоняя утренний полумрак. Ольга Александровна медленно шла по заснеженной дорожке, аккуратно переставляя ноги по образовавшейся наледи. В это раннее субботнее утро посетителей на кладбище еще не было, только вороны удивленно рассматривали ее, сварливо переговариваясь на своем языке. Ольга в задумчивости постояла у ограды, подошла к гранитной плите и, расчистив снег, положила букет цветов.

На надгробном камне нет ни эпитафии, ни слова о наградах, подвигах или заслугах перед Родиной — только фотографии, фамилии и годы жизни. Кузьма Макарович, Ольга Георгиевна и Евгений Кузьмич, отец, мать и сын, — обычные москвичи. Ольга знала, что дядя Женя похоронен не здесь. Это она прикрепила его фото и вписала фамилию, чтобы семья снова была вместе. Евгений геройски погиб во время войны, освобождая Будапешт, и навеки остался лежать в венгерской земле. Ольга никогда не видела его, но так много слышала, что казалось, они хорошо знакомы. Своего деда — Кузьму Макаровича Оля помнила плохо: когда он умер, ей не исполнилось и семи лет. Вспоминалась библиотека, где она любила играть среди многочисленных полок с книгами, шумные и веселые вечеринки с коллегами по работе и большое кожаное кресло, в котором дед работал, склонившись над письменным столом. Оля иногда тихонько подкрадывалась и пыталась разобрать названия книг, лежащих на столе или написанный текст, но ничего не могла понять.

Зато бабушку — Ольгу Георгиевну она помнила хорошо…

Оля вбегает в квартиру и едва отдышавшись, начинает рассказывать школьные новости:

— Нам задали сочинение на тему «Вклад вашей семьи в победу над фашистами».

Бросив портфель и раздеваясь, Оля продолжает:

— Кира Васильевна объяснила, что не только те, кто воевали на фронте, но работающие в тылу, очень много сделали для победы. Марина сказала, что ее бабушка работала на фабрике «Красная роза». Они выпускали ткань для шинелей. А дедушка Лены Матвеевой работал на заводе им. Ленина, они изготавливали снаряды. Он даже орденом награжден!

— Может лучше про дядю Женю написать? — осторожно советует бабушка.

— Не хочу про дядю Женю, — капризно заявляет Оля, — я за него уже получила пятерку. Я хочу про тебя написать. Ты что во время войны делала?

— Переодевайся, мой руки и иди кушать, — приказывает Ольга Георгиевна, прерывая словесный поток внучки.

Девочка мигом снимает школьную форму и бежит в ванную.

— Оля руки вымой с мылом, — напутственно кричит бабушка, но девочка уже влетает в кухню и усаживается за стол.

Ольга Георгиевна медленно наливает суп, размышляя, как объяснить десятилетней внучке, чем в годы войны занимались микробиологи. Оля хоть и умненька девочка, но еще не изучала ни химию, ни биологию.

— Я изготавливала сыворотку, — начинает бабушка свой рассказ.