Рублевский Казанова, или Кастинг для наследниц - [16]

Вольнова представлять было не надо, его знали в лицо, и многие подходили к нему, как к старому знакомому. Подошел и Кардиналов, выпили, разговорились. Знакомство оказалось полезным. Тогда связи были необходимы, чтобы «доставать» всякие путевки или товары повышенного спроса.

Если бы времена не изменились, то вряд ли когда-либо их пути пересеклись. Однако они изменились, и, начав свое дело, Вольнов, перебирая, с кем он может вместе работать, почему-то сразу вспомнил о Кардиналове. Надежный, с ним есть взаимопонимание в никчемности излишней щепетильности в средствах.

Вольнов в общих чертах был в курсе того, что Арнольд развелся, занялся бизнесом, понемногу торгуя то ли землеройной техникой, то ли подъемными кранами, что-то в таком духе. Звонок в квартире Кардиналова раздался как нельзя кстати. Звонил Вольнов, прервав размышления Арнольда о том, что надо срочно менять бизнес. Последняя сделка с продажей крана «Ивановец» оказалась чуть ли не убыточной из-за очереди посредников, подключившихся к этому делу.

– Арнольд, не знаю, интересно ли тебе будет мое предложение… Слышал, ты сам открыл дело, но все же я решил позвонить тебе в первую очередь, – без всякого подхода начал Вольнов. – Короче, мне нужен финансовый директор. Перспективы огромные.

– Надо разговаривать. Огромные перспективы в наше время всегда интересны, – без особого энтузиазма в голосе откликнулся Арнольд, ликуя в душе, что выход из надвигающегося кризиса нашелся сам собой.

Кардиналов с большой душой согласился работать в набирающей обороты телекомпании. Для него трудиться под чьим-то началом было оптимальным вариантом. Он не относился к разряду лидеров, не генерировал идеи, не любил рисковать и старался не принимать ответственных решений. Его призвание – быть вторым, быть в тени. Видимо, на уровне подсознания, преобразовывая фамилию, он выразил свою подлинную сущность. Быть серым кардиналом при сильном короле, понимая, что тайное преимущество намного надежнее явного, – это то, что его больше всего устраивало.

Попав к Вольнову, Арнольд нашел настоящее место в жизни и был весьма доволен. Он умело вел финансовые дела компании, но о том, что его состояние со временем окажется ничуть не меньшим, чем вольновское, никто даже помыслить не мог. До недавнего времени лет десять он ездил на старой «девятке», которая, прежде чем тронуться с места, долго отфыркивалась и пыхтела выхлопными газами, а затем нехотя рывками набирала скорость. Эта машина была притчей во языцех всей телекомпании. Когда Арнольд въезжал в офисный двор, по гулу и кряканью мотора на всех двенадцати этажах знали о его прибытии. Кто-нибудь непременно произносил дежурную фразу: «Это моя лягушонка в коробчонке скачет», и на вечер делались ставки – заведется кардиналовский драндулет на этот раз или опять придется вызывать механика. В конце концов, когда мотор заглох окончательно, финансовый директор купил себе наконец новую машину. Причем взял самый что ни на есть скромный «ниссан». Но ездить стал на служебной машине с водителем.

В отличие от Вольнова дом он построил не на престижной Рублевке, что вполне мог себе позволить, а в неприметном месте по Рязанскому шоссе, правда, на участке в несколько гектаров. Дом этот красовался на обратной стороне медали жизни Кардиналова. Его никто не видел, хотя посмотреть было на что. Строение вполне могло соперничать со знаменитым замком, построенным Вальтером Скоттом. Вольнов и предположить не мог, что в его подчинении трудится обладатель такого великолепия.

Своей преданностью Кардиналов заслужил безграничное доверие Андрея, который советовался с ним по всем вопросам, и не только финансовым. Кого брать или не брать на работу, перспективен или не перспективен новый проект, какой строить дом, какую машину купить, к какому механику обратиться, у какого юриста взять консультацию и так до бесконечности.

Казалось бы, появление Матильды, активно начавшей заполонять собой все жизненное пространство вокруг Вольнова и внедряться в дела компании, должно было бы огорчить Кардиналова. Получалось, что она практически заняла его место. Но так было только на первый взгляд. Новую фаворитку приняли на работу не только с согласия Арнольда, но и по его настоятельной рекомендации.

Девушка произвела на него неотразимое впечатление. Эффектная, целеустремленная, к тому же родом из того же города, что и Арнольд, она вызывала у Кардиналова непонятное родственное чувство. С ней Арнольд Мартынович ощущал себя таким же молодым, как она сейчас. Оказалось, что у них есть общие знакомые, которых он помнил совсем юными. Одноклассница Арнольда, в которую он был безответно влюблен в школе, преподавала у Матильды, когда та училась в пединституте. Вообще Кардиналову казалось, что вот теперь он наконец нашел свою половинку. Да, конечно, он не очень молод, но уже давно свободен, а главное, весьма состоятелен.

Матильда эту ситуацию видела несколько иначе. Во-первых, она не знала об основном постулате Кардиналова, что тайное преимущество намного полезней явного, и видела потертого Ромео именно таковым, каким он выглядел в глазах всех. Слегка неопрятным, лишенным всякого обаяния, скуповатым и, судя по легендарной «девятке», не очень богатым мужчиной. Ей же необходима была яркая победа и неоспоримое первенство, потому своим избранником она, естественно, наметила того, кто в компании был самым главным, – Вольнова.