Рубиновый Капкан. Игры кукловодов - [38]

Виола попросила еще виски, и, несмотря на неодобрительный взгляд Светы, проглотила всю порцию одним махом. На ломаном английском, который выдавал в ней учащуюся, она обратилась к Максу:

– So can we practice? [19]

– You mean English? – replied Max.

– Yes. I am going to take the tests in Emirates since I married an Iraqi person who lives in Dubai. And wish to work there.

– Ok, why not. Tell me, if he is your husband, can’t he help you with that examination?

– No. See, I have to take the test myself, and if I do it, I can get a license to work in Dubai.

– It’s quite interesting, – затем Макс перешел на обсуждение её семейного положения и стал информационно «щупать» её. Она податливо рассказывала, тем более что состояние её алкогольного опьянения к этому располагало. У неё две дочери, Камила старшая, от первого мужа, с которым она развелась. Вторая дочь счастливая – от иракца, что сделало её мать также счастливой. Зарплата в 5,000 долларов.

Пытливый ум Алекса, который сидел напротив и мило разговаривал со Светой, улавливал практически все, о чем они говорили. После еще одной порции виски Света больно толкнула Виолу в бок, и, наклонившись, что-то шепнула.

– Сейчас… Она говорит, что время за 12 и пора вставать, – произнесла недовольно Виола. – Ну что, пойдем?

Они встали, Света за руки повела подвыпившую Виолу из ресторана. Та что-то фыркала себе под носом. В этот момент Алекс попросил Макса довезти Виолу до гостиницы. Сев в машину к Максу, она вдруг произнесла:

– А мы так и не поели шашлыка. Я так его люблю, обожаю, ты даже не представляешь.

– Так, может, завтра? – он вполне серьезно полагал, что ей следует отдохнуть. Тем не менее, она настояла на своем и попросила шашлыка поесть. Макс, чертыхаясь про себя, стал колесить по городу. Прошло больше часа, прежде чем они въехали в одно местечко, 24 часа в сутки готовившее шашлыки. Виола обрадовано уселась за столом, заказала бутылку водки, салаты и 12 шашлыков. «То ли у неё крыша поехала, или же она решила его споить, чтобы … что? Посмотрим» – подумал Макс.

Разговор за столом был большей частью монологом, Макс не пил и, казалось, умело направлял его в нужном русле. Она принялась за шашлык, запивая его водкой, стала повторять свою жизненную историю, вперемежку практикуя свой английский. В глазах начало рябить, он попросил чашку двойного кофе. С усилием раздвигая веки, он старался глядеть прямо в глаза Виоле, которая тем временем как ни в чем не бывало вминала в себя одну за другой палочки шашлыка.

– Так ты ешь, ешь – произнесла она. – Может, все-таки выпьешь? – спросила она. Начало светать, восемь перепелок, развешанные под виноградником во дворе чайханы, завели свою свирель.

– Спасибо, Виола. Кто-то должен быть за рулем.

– Не за что. Знаешь, в Дубае невысокие ставки по кредитам.

– Тебе нужны деньги?

– Да, хочу иметь собственный бизнес. Стартового капитала нет.

– Так попроси Алекса, он может тебе помочь с этим.

– Я пыталась. Он мне не доверяет.

– Ну что ж, я подумаю, как тебе помочь.

– Ты? Ты же ученый, экономист.

– Ну и? Кстати, ты сможешь принять меня в Эмиратах, на несколько дней, если я туда приеду?

– Почему нет? Конечно, встречу тебя в аэропорту, а затем прокачу по городу.

– Я бывал уже там, жара неимоверная. А если попрошу тебя об одном одолжении: встретить моих знакомых?

– Каких?

– Которые прилетят из Таджикистана. Надо будет на границе оплатить что-то вроде 2,000 долларов, и снять для них отель и лимузин.

– Это легально?

– Вполне.

– Ты же расскажешь мне, что и как, до того, как они появятся?… Почему бы нет? Для тебя сделаю…

Они поднялись, когда на дворе был уже шестой час утра, и Макс отвез её в гостиницу.

Альфред Фонштейн. Ташкент, 7.4.2010

Геммологов в Ташкенте не было, почти не было, поскольку законодательство страны запрещало оборот необработанных драгоценных камней. Двое-трое экспертов с дипломом Геммологического института Америки [20]пытались открыть оценочный бизнес, но у них не было ни имени, ни доверия публики.

Ситуация была прямо противоположной в маленьком офисе размером 1.5 на 1.5 метра, находившемся внутри ювелирного магазина «Бирюза» в рядах под аркой Алайского рынка. Оценочная фирма принадлежала Альфреду Фонштейну, дяде Алекса по отцу, и дяде Макса по матери. Не сказать, чтобы его знал весь город, этого никогда не было. Он и сам избегал такой широкой известности. В то же время его знала вся знать города, банки, ломбарды, кредитные союзы – буквально каждый, кто имел дело с оценкой и перепродажей золота и ювелирных изделий. Оценочные листы Альфреда доходили до 47-й улицы в Нью-Йорке, их принимали и научились по ним проводить собственные оценки. Что неудивительно, мир глобализуется, тот же Раппопорт можно было купить по Интернету.

Альфреду было 76 лет. Невысокого роста, что-то около 1.58 метра, он не имел указательного пальца на левой руке, зато с хорошим чувством юмора и оптимизма, которые он сумел сохранить за годы жизни, сочетавшихся с иронией и сарказмом. Каждый день после работы, ровно в 18.00 он садился за стол и «как следует» ужинал: выпивал свои 150–200 грамм, уваживая виски или «менделеевку», как он называл водку, и обязательно ел красную икру, улучшавшую зрение.