Рубин Карашэхра - [42]

— Ты никому ничего не расскажешь. Но будешь рядом с ним. Каждую минуту. Понял?!

— Да. Да, Хозяин, я все сделаю.

— Вот и молодец.

Он отшвырнул меня к стене, расправил крылья и вылетел в окно, только осыпались витражи. И мне стало страшно по-настоящему.

Энджи быстро встал, увидев меня. Он тоже чувствовал приближение чужой силы.

— Гэл, ты слышишь?!

— Да. Они пришли.

— Где Буллфер?

— Там, — я махнул в сторону окна.

— А ты не с ним?!

— Он просил меня остаться с вами.

Энджи закусил губу, но тут же решительно тряхнул головой и даже попытался улыбнуться.

— Пойдем наверх. Я хочу посмотреть.

Совсем не нужно было ему смотреть на битву, но я решил, что, как только все начнется, уведу его. Мы поднялись на башню. Солнце еще не встало, но небо быстро светлело, и тонкие полоски облаков на горизонте уже начали отсвечивать розовым.

Энджи закрыл глаза, прошептал несколько непонятных слов, и перед нами, вырезав кусок пространства, открылся огромный экран. Теперь мы могли видеть и слышать все, что происходило в долине, находившейся не меньше чем в пяти милях отсюда.

«Белые щиты» стояли, тесно сомкнув ряды: фаланга в центре, конница на крыльях. Правое крыло вел генерал, левое — Антоний. Буллфера я увидел неожиданно — огромная тварь пронеслась над шеренгами, бросая на землю черную крылатую тень. Воины инстинктивно пригибались и заслонялись щитами, хотя были предупреждены и уже видели нового союзника. Энджи тихо ахнул и схватил меня за руку.

— Что это?! Это он?!

— Да. Боевая трансформация.

Энджи мужественно не впал в истерику и только кивнул.

За несколько секунд Буллфер облетел весь строй и опустился рядом с генералом, гарцующим на своем вороном жеребце.

— Они идут. Двое «ворот» открыты, третьи держат в запасе.

Генерал хмуро кивнул и опустил забрало шлема. Буллфер снова взлетел.

Энджи, внимательно наблюдающий за происходящим, подался вперед, и темный край долины стал стремительно приближаться. Понятно, хочет увидеть позиции другой стороны. Из открытых «ворот» медленно выходили мои прежние товарищи, и, если бы Энджи так не дергал экран, я мог бы разглядеть кое-кого из своих бывших партнеров по покеру. Боевая гвардия ее величества Хул. Бравые ребята, вооруженные алебардами, когтями и клыками. Быстро, тихо, без обычной болтовни и ругани, непривычно собранные и сосредоточенные, они выстраивались в шеренги, готовые рвануть вперед по первому приказу. Хорошая у них дисциплина, знают, что не на пикник прибыли. Молодцы. Серые оскаленные морды, красные злые глазки, когти заточены… Кто-то из начальства пронесся перед ними, блеснув краем алого плаща, и хрипло проорал что-то. Гвардейцы сомкнули ряды и двинули вперед. Хул пока нигде не было видно.

Энджи увел экран в сторону и остановил его в центре долины, развернув до предела. Сейчас начнется. Я нервно запустил когти в обивку кресла, Энджи замер, не двигаясь и едва дыша…

Столкновение было страшным. Армия «Белых щитов» клином врезалась в серую массу демонов. Черные доспехи выдерживали три удара когтей, а потом разлетались на куски. Первый ряд копейщиков был разорван и сметен, люди падали, а их место занимали все новые и новые безумцы.

Красная человеческая и черная демонская кровь лилась на землю и смешивалась. Прямо перед экраном воин-гастат поднял на копье ревущую от боли тварь и тут же был разорван другим демоном. А на того сверху спикировал монстр с горящими глазами, вонзил все двадцать когтей, поднял в воздух безжизненно обмякший труп, швырнул его в атакующую серую толпу и бросился на следующего. Грохот, звон, вопли, рев, визг, рычание, свист крыльев.

— Нет!! Нет!!! Я не могу!

Я очнулся и обернулся к Энджи. Ангел зажал уши руками, зажмурился:

— Я не могу это видеть! Я не могу это слышать!!

Ругая себя последними словами за тупость и бесчувственность, я схватил Энджи за руку, выдернул из кресла и потащил за собой, бормоча какие-то утешительные глупости:

— Пойдем отсюда! Как же я раньше не понял! Ты не должен смотреть на это! Побудь у себя.

— Гэл! Они умирают! Я чувствую их боль! Я должен помочь!

— Нет! Не смей! Даже не думай! Ты останешься здесь!

— Там умирают люди!!

Он рвался из моих рук, все труднее было его удерживать, и тогда я сделал ужасную вещь — ударил ангела. Не сильно, только чтобы успокоить. Он вскрикнул, отшатнулся и посмотрел на меня огромными удивленными, беспомощными глазами. Еще никто никогда так не оскорблял его.

— Энджи, прости меня! Но если мне нужно ударить тебя для того, чтобы удержать, я сделаю это еще раз.

Он медленно попятился от меня, а потом вдруг метнулся к окну, распахнул его и, прежде, чем я успел сообразить, что делать, вылетел на улицу, только белые крылья мелькнули. Проклятье! Проклятье!! Мне что, теперь следом за ним сигать?! Хороши оба! Чуть что — сразу в окно! Ну, не умею я летать! Не умею! И у всех моих образов крылья только для большей достоверности! А, ладно! Я бросился следом за ангелом, не в окно, конечно. Открыл свой собственный слабенький телепорт и очутился едва не под копытами у жеребца Антония. Лошадь с испуганным ржанием шарахнулась в сторону, меня отовсюду осыпали первосортной человеческой бранью, а потом схватили за плечо и встряхнули, как следует. Я увидел перед собой белое с красными пятнами на щеках лицо генеральского сынка, услышал его голос и сам заорал в ответ: